Если вы думаете, что вам тяжело живется, то нет. Посмотрите на
меня.
Меня зовут Ариана. Просто Ариана. Без фамилии. Обычная,
приютская девочка, с разбушевавшимся даром, из-за которого вокруг в
лучшем случае разбиваются чашки. О да, это я. Как же я докатилась
до жизни такой?
Зимним вечером стражники города Эстель — столицу королевства
Андрион, нашли буквально в ста метрах от ворот пищащий, завернутый
в темную, и как мне потом сказала директриса приюта, дорогую ткань,
комок. Точнее младенца. А еще точнее — меня. Ни родителей, ни
кареты, да даже захудалой повозки — ничего не было рядом, кроме
зажатого в моем детском кулачке клочка бумажки с именем „Ариана“,
да вышитым светло-голубыми нитками этим же именем на обороте
ткани.
Нерадивых родителей искали пару недель — вот только никто из
зажиточных горожан и аристократов королевства не терял младенца.
Как и купцы. У более бедных слоев населения и смысла спрашивать не
было — не могли себе они позволить такой дорогой моток ткани, да и
не все были обучены письму, чтобы вышить мое имя.
Так и я осталась я в приюте имени Святой Марго — королевы, что в
годы жизни своей была известна своим альтруизмом. К счастью, я
стала любимой воспитанницей нашей директрисы. Повлияло ли на
Елизавету то, что у нее не больше полу года назад до моего
появления умерла от какой-то хвори дочь, или же моя природная
усидчивость, но меня она любила как своего ребенка, чего не сказать
о многих воспитанниках. Лет до десяти я могла хвастаться чаепитиями
со своими подружками, косичками, что мне плели старшие и заботливо
подкладывали вкусности в тарелку. Нравилась я всем, надеюсь, не
только из-за кукольной внешности и больших светло-карих, буквально
золотых глаз.
Но в один день все изменилось. Сначала рядом со мной просто
вскипела вода в кружках у воспитанников. Потом — я почему-то
разозлилась и у куклы отвалилась голова. У тряпичной, блин, куклы.
Позже разбилось стекло, одна из соседок сломала ногу, а повозка с
мясом, настоящее счастье для сирот, оказалась безнадежна и порчена.
Точнее, испортилась не повозка, а само мясо — чуть ли не мгновенно
протухло от моего плохого настроения. Последней каплей для
воспитанников оказались мертвые синицы на кроватях моих соседок по
комнате, с которыми я, по детской неразумности — моей или их
история умалчивает, умудрилась поссориться. Мне объявили бойкот,
парты на занятиях вокруг меня всегда были пустые, в групповые игры
меня не брали, да и общаться даже по мелочи никто не хотел. Не
нужна была никому проклятая Ариана. Директриса только тихо
вздыхала, поглаживая по голове и наливала травяной сбор.
Так я прожила около шестнадцати лет, с момента моего
обнаружения, пока на кануне Нового года Елизавета не отвела меня к
местному магу вместе с еще некоторыми воспитанниками. Наверное,
тогда я и загорелась стать магом — вокруг столько артефактов,
волшебство твориться одним лишь словом. А еще ты можешь помогать
людям, получая за это горстку блестящих, золотых монеток. Мечты,
эх.
Воспитанников так собирали каждый год, чтобы хотя бы
приблизительно узнать дату их рождения и магические способности,
если такие есть. Благо, деньги на это выделялись от короны —
сильные мира сего в последнюю очередь хотели, чтобы в сиротском
приюте вдруг начал буянить нервный, необученный маг-ребенок. Не
сказать, что это особо спасало: да, магия примерно в шестнадцать и
проявлялась, вот только магические выбросы случаются в любом
возрасте, хоть в год, хоть в десять. В шестнадцать ядро заканчивает
формироваться, выбросы случаются в это время сильные, но и в
детстве маги могли, кхм... Отжечь. Впрочем, спасибо и на этом — так
сиротские (а точнее, их воспитатели) хотя бы знали, чего ждать,
кому магом быть, а кому нет. Да и монархи в случае чего могли
получить „звоночек“ о том, что появился ребенок с редким даром, или
же огромным количеством запаса маны. Но все это лирика. А тем
временем от меня опять шарахались все одногодки в очереди — недавно
я случайно подожгла синим огнем тетрадь вечного задиры Алекса.
