И куда эта нечисть задевалась? С появлением в моей жизни этого
чертенка, все перевернулось с ног на голову. А мне оно надо?
Жила же себе как-то все эти годы и даже не подозревала, что я…
А, собственно говоря, кто?
С раннего детства я считала себя не такой, как все. Сплошные
издевки сверстников, постоянные насмешки. Я привыкла к ним. Изо дня
в день я привыкла терпеть.
Началось все с моей особенной внешности. Дети слишком уж
жестоки, и если рядом с ними появляется кто-то, кто отличается от
них хоть чем-то, то это становится предметом травли.
Вот только в чем я виновата? В раннем детстве на меня пролился
кипяток из чайника, оставив после себя огромные шрамы, в том числе
и на лице. Как бы я не пыталась их скрыть, но они были слишком
большими. Так что все мое детство и юность прошли в
одиночестве.
Окончив школу, я выбрала для себя одиночество. Благо в век
компьютерных технологий это не сложно: сначала удаленная учеба,
потом работа. Я даже по магазинам не ходила, стараясь заказывать
товары в интернете. Так и дожила до своих без малого тридцати лет,
пока однажды в моей серой и убогой жизни не появился черт из
табакерки… Хотя, не из табакерки совсем, а из старой бабушкиной
шкатулки.
А началось все вот как…
– Алло! Ты меня вообще слышишь? – доносился из телефонной трубки
возмущенный голос мамы. – Ну сколько можно сидеть в своей скорлупе?
Когда ты из нее выберешься? Ну нельзя же так!
– И ничего я не сижу! – в корне не соглашалась с ней.
– Ты уже об операции узнавала? – не унималась моя
собеседница.
– Узнавала. Ну а что толку-то? Все равно таких денег у меня нет.
Да и накоплю я их еще не скоро.
Нынче пластические операции стоят слишком дорого, а с моей
работой и зарплатой не больно-то отложить что-то получается. Тут на
жизнь бы хватало…
Я уже давно мечтаю исправить свою внешность, но каждый раз
приходится откладывать. Недавно я даже начала задумываться о том,
чтобы продать бабушкину квартиру, которая досталась мне в
наследство, но пока жалко. Это единственная память о ней. Кто-то
скажет, что пластика – это блажь, но не для меня… В моем случае это
жизненная необходимость.
– Эх, – виновато вздохнула мама. – И я тебе ничем помочь не
могу.
– Не надо, мам! Не вини себя!
Да, она до сих пор винит себя в случившимся. В тот роковой день
отец пришел домой пьяным, поставил на плиту чайник и отправил меня
налить ему чай. Я была еще совсем маленькой – всего-то шесть лет.
Вот и не удержала его и опрокинула кипяток на себя.
Когда обо всем узнала моя бабушка, то тут же примчалась к нам из
деревни. Тогда она очень сильно разругалась с отцом. Даже помню,
что она говорила о том, что вскоре он за все заплатит. Так и
произошло… Спустя месяц после случившегося, он погиб, попав по
пьяни в автомобильную аварию.
Сама же бабушка то и дело пыталась меня лечить: самолично
готовила всевозможные мази, отвары, но они мне не помогли. Шрамы
так и остались на моем лице и теле. А спустя год она и сама сильно
заболела и, не оправившись от болезни, покинула этот бренный мир,
оставив мне в наследство небольшую однушку на окраине нашего
города, да ветхий домик в деревне моей маме. Вот только жилых в
деревушке оставалось всего пару домов, и нежданное наследство там
пришлось бросить на произвол судьбы. Да мы даже и не ездили туда
после бабушкиных похорон, хотя и при ее жизни были всего-то пару
раз. Большую часть времени моя бабуля сама приезжала к нам в
город.
– Мам! Я тут подумала… – начала я аккуратно.
– О чем? – уже предчувствуя неприятную тему, переспросила
мама.
– Я квартиру продать хочу.
– Что?! Да ты с ума сошла! Я конечно не против, если ты
вернешься ко мне, даже рада буду этому. Но ты ведь так хотела жить
самостоятельно…
