– Ты, должно быть, шутишь! – Неверяще смотрела на Вячеслава, моего любимого агента с шилом в заднице. Но он широко улыбался, не собираясь отказываться от своих слов.
– Давай, я готов к обнимашкам! – Мужчина даже распахнул объятья, но я не спешила нырять и утыкаться в каменную грудь. Напротив, замерла, боясь сделать лишний вдох.
– Славка… ты серьезно?..
– Абсолютно. Обнимай меня полностью! – Он еще шире улыбнулся на все тридцать два, демонстрируя отличную работу ортодонта. На краю сознания отметила, что не зря порекомендовала своего врача – Таманский с белоснежными винирами сам превратился в яркую личность с обложки модного журнала.
Вместо жарких объятий стукнула его кулачком. Раз. Второй. Третий.
Мотнула головой, мысленно заклиная и желая, чтобы он заверил меня, что все это неправда. Не может быть правдой.
Мой удар мужчина даже не заметил, этой внушительной горе мускулов, скрытой за легкой голубой рубашкой, из-за выреза которой виднелись темные волосы, вероятно, показалось, что я его всего лишь погладила, и все же Таманский перехватил мои запястья, заглядывая в глаза.
– Разве ты не рада? Это такая возможность! Мы ради нее столько трудились!
– Нет… – шепчу, и голос сухим шелестом срывается с губ.
Отдергиваю руку и говорю уже тверже.
– Нет! Я не согласна.
Вячеслав перестает улыбаться.
– Юля, не глупи. Такой шанс выпадает один на миллион.
Знаю. Конечно, знаю… Но…
Еще раз бросаю взгляд на бумаги, где черным по белому выведены условия получения контракта. Одно из них – неукоснительное следование программе под руководством мужчины, которого я оставила в прошлом и которого я надеялась больше никогда не видеть.
Сергей Владимирович Бахтин.
Мой бывший.
Моя самая большая любовь.
И мое самое большое разочарование, не дающее забыть о предательстве…
Мужчина, который сделал мне слишком больно, разбив сердце и заставив его кровоточить открытой раной. Он изменил мне с лучшей подругой. В один день я потеряла сразу двух важных для меня, как воздух, людей.
Тогда я была глупой студенткой, лишь мечтающей получить свою первую роль и блистать с огромных экранов. Он был старше, опытнее, уже показывал успехи в спорте, выступал на международных соревнованиях и занимал призовые места.
Не удивительно, что девушки теряли от него голову. Высокий, голубоглазый, мощный; русые волосы кокетливо падали на лоб, и острые скулы превращали его в сексуального паршнишку, одна улыбка которого заставляла щеки покрываться предательской розовой краской. Он умел смотреть так, что казалось, будто кроме тебя никого на свете не существует. А голос… низкий, с сексуальной хрипотцой… да от этого голоса коленки тряслись, а трусики нещадно мокли.
Я была вне себя от счастья, что ТАКОЙ мужчина посмотрел в мою сторону! Выбрал меня! Среди множества его обожательниц и фанаток.
Это была моя первая серьезная влюбленность. Хотя, нет. Не влюбленность. Любовь.
Я жила им. Дышала им. Видела только его. Хотела слышать только его.
И оттого измена стала слишком сильной болью, выворачивающей внутренности наизнанку.
Я не знала, куда деться, как снова вернуться к учебе, как вообще… собрать себя из осколков.
Но я смогла. Переступила через это.
Попыталась забыть. И оставила все позади. Все же столько лет прошло!
Но теперь… знакомое имя снова жгло. Клеймило.
Резко втянула воздух сквозь сжатые зубы и категорично покачала головой.
– Сделай что угодно, Слава, но я не буду работать под началом Бахтина.
Таманский неловко почесал затылок.
– Кхем. Видишь ли, Звездочка моя… условия диктуем не мы. Не на этом уровне. Здесь либо соглашаемся, либо теряем возможность быть в кадре с первыми лицами киноиндустрии. Решать, конечно, тебе, но… повторюсь. Такого предложения больше может не поступить. А имея в фильмографии строчку с упоминанием данной работы… Думаю, не стоит перечислять, какие двери она откроет?
