- Уходи.
Собственный голос звучал бесцветно,
почти беззвучно. С равнодушием, с перегоревшими эмоциями. Может, с
каплей отчаянья… И все же, с тонной мрачной решимости.
Это как долбанный коктейль Молотова:
вроде бездушное стекло, бесцветная жидкость и унылая серая тряпка.
Но стоит только бросить, попасть в цель... Беги, народ. Просто беги
и спасайся!
Вы же не Салемские ведьмы, чтобы вот
так тупо, но гордо сгореть в необъятном пламени хрен его знает в
каком лохматом году.
Однако, как оказалось, и костры
Священной Инквизиции некоторым настырным индивидуумам особо не
страшны.
- Кать, скажи, - меня жестко ухватили
за рукав куртки веселенькой вырвиглазно-голубой расцветки, гордо
именуемой «бирюзой», заставляя обернуться и посмотреть на него
мутным от слез взглядом. – Я тебе реально не нужен?
Тьфу, козел. У меня же так линза
сейчас выплывет, и я не только нормально ответить на вопрос не
смогу, но и единственное, что умудрюсь озвучить, будет «Не
разговаривай со мной, большое, размытое, говорящее нечто!».
Хотя, как мне кажется, он знал, что
делал.
Прекрасно смог узнать, за такое-то
время! Разговаривать с невидимым собеседником всегда легче, чем с
человеком, с которым ты «вдруг» решила порвать все отношения.
Бросить через плечо «убирайся» - это совсем не тоже самое, что
сказать ему это же в глаза. Давние чувства, неловкость,
воспоминания и все такое…
Они были. Раньше, когда-то!
А теперь в сердце одна пустота.
Извиняйте, как говорится, товарищ,
любовь к вам давно сдохла, разложилась и покрылась веселой
бело-зеленой плесенью. Дайте ей догнить спокойно, ироды!
- Да, - не смотря на промозглый
ветер, ни как мне не помогавший, сумела сфокусировать зрение, и
упрямо посмотрела в некогда родные, даже любимые голубые глаза. –
Не нужен.
Мужчина же мой локоть не отпустил, не
смотря на резкий отпор – видимо не ожидал такой правды. Я ведь
раньше всегда молчала во время наших ссор, отмалчивалась, уходила
от темы, переводила скандал в другое русло…
Не поймите меня неправильно, я
никогда не подводила нас к расставанию. Просто все мои попытки
найти мир и согласие шли откровенно лесом. Меня не хотели, и не
собирались слушать, как и воспринимать всерьез. А я всеми силами
пыталась добиться нормальных отношений, хоть разговором, хоть
убеждениями, хоть слезами, хоть скандалом!
А тут… А, перегорело, наверное! Если
меня не хотят слышать, да и никогда не собирались этого делать,
свято уверовав в собственную непогрешимость, какого хрена я тогда
должна тут распинаться?
Вон Бог, вон – порог. Чешите в
прекрасное далеко, Ктулху ради!
- Ты уверена? – о, я знаю это
выражение лица, не подсказывайте.
Сейчас начнет давить на жалость, на
мораль, на чувства…
Где ж ты все-таки был с ними раньше,
родной?
Слово люблю – сказать просто, но раз
ляпнул, так соответствуй!
- Хватит! – резко одернула я,
отвоевывая свою конечность, чувствуя, как окончательно сдают
нервы.
Я все это уже проходила ни раз, и
даже ни два, все наши диалоги знала наизусть, как и то, чем все это
закончится. Но, знаете, что? С меня довольно, а тот хреновый
сценарист, что все это время под копирку клепал каждый сюжетный
поворот в сценарии моей жизни, пускай идет конкретно к черту!
Уволен без зарплаты, премии, расчета
и месячного содержания!
- Кать…
- Оставь меня в покое! – резко
выкрикнула, не обращая внимания на то, что у нашей неожиданной
драмы могут оказаться невольные свидетели.
Нужно расстаться? Значит, будем
расставаться!
- Ты действительно этого хочешь? –
мою вторую половинку (Четвернинку? Десятинку? Сотую… да я бы
сказала тысячную!) чуть потряхивало. И в то же время он был
серьезен, как никогда.
А я… а я, простите за мой
французский, уже так заипалась за все это время, что тоже была
серьезна, как никогда.
