Lars Kepler
Sandmannen
© Lars Kepler, 2012
© Е. Тепляшина, перевод на русский язык, 2014
© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2014
© ООО “Издательство АСТ”, 2014
Издательство CORPUS ®
* * *
Полночь. Дующий с моря ветер несет мелкий снег. По железнодорожному мосту идет в направлении Стокгольма молодой человек. Лицо бледное, словно затуманенное стекло. Джинсы задубели от замерзшей крови. Юноша идет прямо по путям, перешагивает через шпалы. Внизу, метрах в пятидесяти, угадывается лед залива – он словно натянутая простыня. Белые деревья и нефтяные цистерны в порту едва видны. Сквозь свет от далекого погрузочного крана летит снег.
По левому боку юноши течет теплая кровь, стекает на ладонь, капает с кончиков пальцев.
По двухкилометровому мосту с шумом и свистом, похожим на птичий, приближается поезд.
Юноша, пошатнувшись, садится на рельсы, потом поднимается и идет дальше.
Воздух перед поездом приходит в движение, из-за снежного марева ничего не видно. Локомотив с электровозом уже на середине моста, когда машинист замечает на путях человека. Он дает гудок, видит, как фигурка, едва не упав, делает большой шаг влево, на встречный путь, хватается за хлипкое ограждение.
Одежда на молодом человеке развевается. Мост под его ногами ходит ходуном. Юноша замирает, широко раскрыв глаза и вцепившись в поручни.
Все тонет в снежных вихрях и бурлящей темноте.
Окровавленная рука уже начинает примерзать к перилам, когда молодой человек трогается с места.
Его зовут Микаэль Колер-Фрост. Он пропал без вести тринадцать лет назад. Семь лет назад Микаэль был объявлен погибшим.
Судебная психиатрия.
Специальное (особо охраняемое) отделение
Лёвенстрёмская больница
За спиной у нового врача с тяжелым звоном закрылась стальная решетка. Металлическое эхо еще какое-то время преследовало его, катилось следом за ним, вниз по винтовой лестнице.
Андерс Рённ передернулся, когда внезапно стало тихо.
С сегодняшнего дня он – сотрудник специального отделения в судебной психиатрии Лёвенстрёмской больницы.
Тринадцать лет назад в этот строго изолированный бункер посадили Юрека Вальтера. Вальтер был приговорен к принудительному лечению с возможностью отпуска за пределы больницы, который ему могли предоставить в особом порядке, по решению суда.
Молодой врач не знал о своем пациенте ничего, кроме диагноза: “Неуточненная шизофрения. Хаотическое мышление. Повторяющиеся острые психотические состояния с крайне агрессивными эпизодами”.
Оказавшись на нулевом этаже, Андерс предъявил удостоверение, оставил у дежурной телефон и повесил ключ от железной решетки в шкафчик. Только после этого дежурная открыла первую дверь шлюз-тамбура. Андерс вошел, подождал, пока дверь закроется, и подошел к следующей. Послышался характерный сигнал – дверь открылась. Андерс обернулся, помахал дежурной и двинулся к ординаторской.
Главный врач Роланд Брулин оказался плотным чело веком лет пятидесяти, с покатыми плечами и стрижкой “ежиком”. Он курил на кухоньке под вытяжкой, листая статью в “Ворфёрбундетс тиднинг”[1] о разнице в зарплате мужчин и женщин. Поздоровавшись, Брулин предупредил:
– Не оставайтесь с пациентом один на один. Вальтеру запрещены отпуска, ему нельзя видеться с другими пациентами, нельзя принимать посетителей, нельзя выходить на площадку для отдыха. Нельзя…
– Никогда? – спросил Андерс. – Вряд ли закон позволяет вот так изолировать…
– Вполне позволяет, – резко сказал Брулин.
– А что он такого сделал?
– Он исключительно любезный человек.
Юрек Вальтер был самым страшным серийным убийцей за всю историю Швеции – и о нем почти никто ничего не знал. После окончания судебных переговоров в ратуше и дворце Врангеля все документы по делу были засекречены.
