Они пришли за час до рассвета, когда
наше поселение мирно спало, не ожидая беды.
Быстро без лишнего шума и суеты
справились с дежурившими мужчинами за пару минут.
Мягкие мокасины делали их шаги настолько бесшумными, что даже
собаки не сразу залаяли почувствовав приглушенный запах. Они были
хозяевами на этой прекрасной земле, а не мы.
Услышав крики соседей, отец вскочил
с кровати и выбежал посмотреть, что случилось. Я, тоже услышав шум
поднялась вслед за ним и глядя в окно увидела, как один из Апачей
пустил в грудь отца большую стрелу. Отец тут же упал замертво, а я
не сумев подавить крик дикого ужаса убежала в погреб и не сдерживая
слез затряслась от страха сжавшись в углу. Хорошо, что я успела
накинуть шаль на свои тонкие плечи иначе бы меня пробрало от холода
до самых костей.
Неожиданно дверь в погреб
приоткрылась, и я увидела черные как ночь глаза огромного воина. Он
смотрел на меня, не мигая и я в ужасе уставившись на его жестокое
лицо зажмурила от страха глаза.
Он спустился, и схватив меня словно
мешок с картошкой, закинул себе резко на спину. Я закричала, но он
тут же зажал мне рот своей грубой рукой и понес из укрытия вверх. Я
едва не упала в обморок от охватившего меня ужаса. Моя тихая и
спокойная жизнь была разрушена всего лишь за несколько недолгих
минут.
В этой вылазке уцелело всего пять
девушек которых воины взяли рабынями к себе в услужение.
Чтобы мы не кричали они каждой
девушке засунули в рот кляп и крепко связав руки усадили перед
собой на лошадь.
Прокричав победный клич воины Апачей
увозили нас из родного места вперед навстречу первым лучам
восходящего солнца.
Природа просыпалась, а моя душа
оплакивала потерю родных и мечтала умереть вместе с ними в нашем
уютном краю.
Пока мы скакали по голой равнине я
несколько раз теряла сознание от недостатка воздуха, но мой
похититель не обращал на меня никакого внимания. Словно безвольные
куклы мы были прижаты к мощным телам молчаливых воинов и с каждой
секундой приближались к большой неизвестности, что ждала нас там
вдалеке за холмом.
Ветер раздувал мои длинные белые
волосы, и несколько раз я чувствовала прикосновение к своей голове
его грубой руки.
Наконец ближе к вечеру мы прибыли на
место, и спустившись с лошади я упала на землю без чувств.
Похититель поднял меня на руки и
понес в свой огромный вигвам.
Каждая девушка стала трофеем для
воина, и я боялась представить, что ожидает нас впереди. Из
свободной белой женщины в одночасье превратиться в рабыню. Разве
что-то еще может быть хуже? Не лучше ли смерть чем подобная жизнь?
Но я верила, что пути Господни неисповедимы и раз я теперь здесь,
то должна с достоинством перенести все испытания, свалившиеся на
меня так внезапно.
Воин положил меня на меховые
звериные шкуры слева в углу и укрыл одеялом из овечьей шерсти.
Разжег огонь и поставил греться
котелок, наполненный мутной жидкостью. Затем осторожно снял с моего
лица кляп и протянул кувшин с питьевой водой.
- Пей! - сказал он строго, на чистом
английском и я отшатнулась от неожиданности услышав родную мне
речь.
Он снова повторил, глядя мне прямо в
глаза:
- Пей!
Я несмело протянула руки к кувшину и
неожиданно коснулась пальцами его мощной и сильной руки. Меня
охватили странные ощущения, и я тут же отдернула их схватив за
ручку глиняный кувшин необычной формы. Он был круглым как шар с
широким горлом и одной единственной ручкой расписанным
незамысловатыми узорами в неярких тонах.
Мои нервные действия не укрылись от
грозного воина, и он недовольно сощурил глаза. Я протянула кувшин
ему обратно в руки и невольно встретилась с ним взглядом. Теперь
при свете огня я смогла разглядеть его лицо и увидела на удивление
правильные и красивые черты. Его глаза не были черными как мне
показалось в начале, а отдавали приятным зеленым оттенком. Он явно
был метисом и больше походил на европейца чем на индейца в типичном
их понимании.
