Просыпаться было мучительно. Ночью,
во сне, когда снилось что-то, не имеющее отношение к происходящему,
это позволяло сбежать от всего в другой мир. Но, утром, едва Анна
открывала глаза, реальность тут же безжалостно обрушивалось на неё,
напоминая о том, что сон остался позади, а всё, что происходит с
ней наяву, хуже любых кошмаров.
Первое время она вообще не могла
спать. Пыталась отвлечься, целыми сезонами пересматривая уже
знакомые сериалы, перечитывая старые книги. За что-то новое взяться
не получалось. Смотреть на себя в зеркало не хотелось. Анна даже
причёсывалась, не глядя на своё отражение.
А затем на помощь пришли они.
Антидепрессанты. Их выписала врач-невролог, сочувственно
выслушавшая сбивчивые слова пациентки. Разумеется, истинную причину
своей бессонницы Анна не назвала. Сказала лишь, что проблемы в
семье, а у какой женщины их нет?
Начав пить таблетки, она даже наяву
стала ощущать себя так, как будто спит, и всё же эффект мог быть и
получше, без этих каждодневных утренних потрясений.
Обычно Анна привычно заводила
будильник, однако сегодня её разбудил звонок телефона.
Приподнявшись на локтях, она бросила взгляд за окно, где стояло
пасмурное утро, затем неловко потянулась к мобильнику и едва не
свалила его под кровать. Не глядя на номер звонившего, нажала
трубку.
Знакомый голос. Голос адвоката,
которого она сама же и наняла. Тот брал дорого, но считался одним
из лучших. Красиво говорил о презумпции невиновности, да и вообще в
первую же встречу произвёл очень приятное впечатление. И Олегу он,
кажется, понравился.
- Я должен сообщить вам, что ваш
муж...
Анна едва не разжала пальцы,
сжимающие гладкий корпус телефона.
- Повторите, пожалуйста, - выдохнула
она хрипло.
- Ваш муж умер сегодня утром. В
тюрьме, - повторил невидимый собеседник. – Судя по всему, оторвался
тромб, хотя вскрытие, конечно, даст более точный ответ. Такое
бывает, сейчас все эти болезни встречаются и у молодых. Мне очень
жаль.
Анна едва не спросила, о чём он
сожалеет – о том, что она стала вдовой, или о том, что теперь он не
получит причитающиеся ему деньги. Нет тела – нет дела. Нет человека
– нет проблемы.
- Я пришлю вам номер мемориальной
конторы, они всё сделают, - произнёс он. Слова доносились до неё,
словно сквозь туман. Мемориальная контора. Ритуальные услуги. Какое
это имеет отношение к ней?
Выходило, что самое прямое.
Мемори... Память... Она помнила.
Помнила так отчётливо, словно всё
происходило с ней недавно.
Детство. Самый обычный двор в самом
обычном городке, который и на карте-то не сразу отыщешь. Старые
скрипучие качели. Песочница. Мальчик и девочка, которые впервые
взялись за руки.
Они жили в одном доме, но в разных
подъездах. Прямо как в той песне, как же там пели?.. Про девчонку
из соседнего подъезда, которая теперь чужая невеста. Это точно не
про них. Потому что она стала его невестой, а не чужой.
Он во всём стал для неё первым.
Первым, кто провожал её домой из школы, первым, кто подарил цветы,
такой смешной, куцый, собранный собственными руками букетик,
первым, кто её поцеловал. Первым, а в чём-то и единственным.
Разумеется, они поженились. Нет, не
сразу, едва окончили школу. Сначала уехали учиться. К сожалению, в
разные города. У неё была родственница, у которой Анна могла
пожить, чтобы избежать общежитий и съёмных квартир, но в другой
области. Целых шесть часов езды. Они с Олегом разъехались, но
оставались письма, долгие телефонные разговоры – на них уходили
чуть ли не все скромные студенческие сбережения – посылки, которые
так волнующе оказалось распечатывать, чтобы найти под слоями
обёрточной бумаги и целлофана подарок от любимого.
В армию он не пошёл – в университете
была военная кафедра. А затем и учёба осталась позади. Случилось
новая долгожданная встреча, и с первого взгляда на этого
интересного молодого человека, на которого оборачивались проходящие
мимо девушки, Анна поняла, что по уши влюбилась в него заново.
