— Джингл-беллс, джингл-беллс, — напевала Николь и намывала себя дорогущим, особо ароматным мылом.
И при этом и правда внутри вся почти звенела, как те новогодние колокольчики! От восторга и предвкушения. Ее — незаметную, далекую от модельной внешности девушку — пригласил на свидание самый красивый парень с их курса! В планах было посещение кафе, а потом поход в кино. Что будет дальше, Николь старалась не загадывать, но в действительности, убеждая себя, что ничего «такого» не ждет, занималась наивным самообманом. Потому как дорогущее мыло было вынуто с полки, где хранилось для особых случаев, далеко не случайно. И далеко не случайно им были промыты с особой тщательностью все складочки между ног… Кто знает? А вдруг кто-то захочет Николь там… поцеловать?
От одной этой мысли стало жарко. Николь засмеялась смущенно, стыдясь себя и своих глупых надежд, и, торопливо смыв с себя пену, выключила воду. И тут же стало ясно, что где-то в квартире разрывается телефон. Причем мелодия — зубодробительный истеричный ритм — со всей очевидностью указывала, что звонит кто-то с работы. Ну что там еще? Даже в законный выходной — всего один в неделю, между прочим! — и то покоя нет. Дурдом какой-то!
Николь завернулась в полотенце и, скользя мокрыми, только что тщательно отполированными пятками по старенькому линолеуму коридора, помчалась на кухню, где на столе, медленно сползая от вибрации к краю, вопил мобильник.
— Николь! — тут же гаркнула ей в ухо ее сменщица Полетта и даже закашлялась от эмоций. — Николь! У меня течка началась! Мик отпросился с работы и едет. А у Питера, похоже, температура! Я ему уже звонила. Он дорабатывает смену и домой — болеть. Так что выручай!
Бли-ин… Николь даже зажмурилась и замотала головой, мгновенно ощутив себя боксером, которому по физиономии прилетела здоровая плюха.
Твою-то маму…
Отказать Полетте было нельзя. Во-первых, потому что Николь вообще не умела это делать. А во-вторых… Во-вторых, просто нельзя и все тут. Полетта была чистокровной волчицей-оборотнем, а ее муж Мик — таким же обычным человеком, как и сама Николь. В этом, возможно, и крылась причина, по которой пара уже не первый год пыталась зачать ребенка, но ничего у них пока не получалось. Хотя и у самой Полетты течки, во время которых волчица только и могла понести, были слабыми и нерегулярными. Врачи вообще сомневались, что она сможет забеременеть, но Мик не унывал и любимой жене не позволял, и все, кто их знал, всякий раз держали за них кулачки, когда течка к Полетте все-таки приходила.
На работе было всего трое администраторов: Полетта, Питер и сама Николь. Посменно они принимали заказы на изготовление и доставку вкуснейших кондитерских изделий, которые делали повара пока небольшой, но бурно развивающейся фирмы Катрины Дарт… Ну, то есть, в недавнем прошлом Дарт, а теперь — Делардье. Катрина вышла замуж, найдя свою истинную пару, и теперь ходила кругленькой в ожидании первенца, но при этом совершенно не собиралась передавать дела своей компании кому-то другому. Или тем более продавать ее.
И при этом ей было плевать, что муж — миллионер и самодур — рвет и мечет по этому поводу. Муж — мужем, а своя собственная фирма — своей собственной фирмой. А что рвет и мечет, так помечет и перестанет. А не перестанет, так Катрина тоже умеет рвать и метать ничуть не хуже. В этом месте рассуждений, которыми хозяйка кондитерской время от времени делилась с особо приближенными сотрудниками, Николь всегда кивала. Потому как на своей шкуре знала, что это правда истинная. В делах, если они вдруг начинали идти как-то не так, Катрина становилась настоящим монстром. И тогда очередные плюхи «прилетали» всем.
