Глава 1. Переход и заход в Панаму
Переход через Атлантический океан.
Ничем не примечательный переход через Атлантический океан к Панамскому каналу приближался к своему логическому концу. Пройдя беспокойное Северное море и Бискайский залив, где изрядно пришлось штормовать, далее при полном штиле, ну почти полном, добежали до порта Колон.
Собственно, с этого и начинается знаменитый Панамский канал. Уже хотя бы потому, что соединил два океана – Тихий и Атлантический. А уровень воды у них различный. И очень даже прилично! Тихий океан выше на 45-65 см Атлантического. Все зависит от широты измерений этого уровня. Уникальная сеть трёх шлюзовых камер со стороны Тихого и аналогичных трёх камер, действующих на подъем со стороны Атлантического океана, помогает преодолеть эту разницу в уровнях воды и рельефа гористой местности на самом Панамском перешейке и довольно комфортно оказаться в Тихом океане. К слову сказать, максимальная высота над уровнем Тихого океана в центральной части перешейка составляет около 25 метров. И уж точно правильнее было бы заметить, что рукотворное сооружение человека просто поражает воображение.
На переходе к порту Колон даже не заметил, как промчались через Саргассовое море и прошли «знаменитый» Бермудский треугольник. Уж сколько таинственного и мифического сказано и написано о нем, не перечесть! Поди пойми, где правда, а где уже чистый вымысел.
Попивая чай в каюте капитана Георгия Чернова за партией в шахматы, так вскользь, поговорили о этом загадочном и интригующем треугольнике.
– Бывало не один раз проходить в этих районах, но ничего необычного так и не встретилось, – заметил Георгий, объявляя мне шах на доске.
– Мой опыт гораздо скромнее, – заметил я спокойно, уходя от шаха, объявленного моему чёрному королю. – Пришлось трижды побывать здесь, перечитал кучу как научной литературы, так и откровенной беллетристики, но так и не смог ничего понять и уж тем более доказать. Разве что на южной кромке течения Гольфстрим в определённые периоды года происходит заметное и, что важно, резкое усиление активности течения. И тогда возникали атмосферные аномалии, грозы, шквалы и ливни. И они, что характерно, как быстро возникали, так же быстро и заканчивались. Впрочем, одно можно точно сказать, что об океане мы знаем – почти ничего!
Мат в шахматы я все-таки получил. Георгий прилично играл в шахматы. Наши партии могли затягиваться на несколько суток. Но они того стоили!
Комфортно, потому что практически проспал большую часть пути следования по каналу. Во-первых, устал благодаря всей предыдущей лихорадке сборов и трудно решаемых проблем. Во-вторых, сложностью задач и, вообще, нереальности всего мною задуманного.
Почти сутки занял переход по каналу с учетом длительного шлюзования в трех камерах со стороны Атлантического океана с подъемом к озеру Гатун. Откуда продолжился спуск к Тихому океану в таких же трех шлюзовых камерах. И наконец, оказались в порту Бальбоа на каком-то восточном окраинном причале. Все основные были забиты контейнеровозами. Одни стояли под погрузкой, другие разгружались. Суета в порту была изрядная. Вот только и порядок проглядывал во всем. Лоцман, сопровождающий нас на последнем этапе прохода по шлюзовым каналам, по указанию диспетчера порта подвел нас к небольшому причалу в северо-восточной части порта, где виднелись два сейнера, стоящих то ли под погрузкой, то ли выгрузкой. Было не разобрать. Похоже, что на этом причале нам и предстояло получить все промысловое вооружение для работы. Благо его заказали и оплатили еще в Калининграде за два месяца до выхода сейнера в рейс.
Смеркалось, когда по рации нас вызвали с клиринговой конторы, которая должна была нас обслуживать. Договорились, что с утра прибудут представители фирмы, у которой было заказано изготовление тунцеловного невода и остальное промысловое оборудование.
