- Люблю зиму, - твердила я, упрямо
пробираясь к озеру по сугробам. – И снег люблю. И морозы тоже. И
вообще, разве погода не славная? Ой! – магический кулон, что висел
на шее, на пару секунд перестал работать, и я провалилась почти по
бедра. Пришлось стащить рукавицы и постучать по нему ногтем. Кулон
исправился, я выбралась из снежного плена и потопала дальше. –
Говорю же: всё просто замечательно. Кра-со-та! Настоящая,
зимняя!
В лесу зима наступает рано. Снег,
будто покрывало, укутывает всё вокруг на долгие месяцы, делая
тропки непроходимыми. Лишь избранные способны по ним ходить без
риска увязнуть и остаться здесь навсегда. Дни кажутся одинаковыми,
черно-белыми, похожими друг на друга, как братья-близнецы. И всё же
сегодняшняя ночь – та, что символизирует переход из осени в зиму –
особенная, наполненная волшебством. Ее чувствуешь. Не кожей. Душой.
Особенно если ты сама – дитя леса.
- Зря ты вышла сегодня из дому. Отец
рассердится знатно, коли кто донесет, - посетовал лис-полудух по
имени Сирил – мой лучший друг и вечный партнер по проказам. Ему не
требовались кулоны. Собственная магия позволяла свободно рассекать
по сугробам.
- И что папенька сделает? – бросила
я, сжав кулаки. - Накажет? Хуже, чем есть, точно не будет.
- Твоя правда, - согласился лис.
- Конечно, правда, - усмехнулась я
горько. - Я не умею лгать.
И это была вовсе не фигура речи. У
всех семи дочерей лесного короля от рождения имелся особый дар. И
только у меня единственной – бесполезный и обидный. Это ужасно,
когда ты не способна хоть чуточку приукрасить действительность,
всегда говоришь окружающим то, что думаешь. И промолчать не
выходит. Стоит кому-то задать вопрос, мой язык начинает работать
сам по себе. Хоть рот зажимай, хоть головой о стену бейся,
бесполезно! Полнит ли сестру новое платье? Конечно, полнит!
Согласна ли я с мнением отца? Нет, ведь он не прав! Разумеется, всё
семейство вечно смотрит косо.
- Ты так и не объяснила причину
нынешней вылазки, - напомнил Сирил.
- Хочу попрощаться с родными
местами. Это моя последняя ночь здесь. К тому же она волшебная.
- Но неизвестно, выберут ли тебя.
Учитывая, твой дар… - полудух запнулся, а рыжий хвост с белой
кисточкой на конце тревожно задергался.
- Учитывая мой дар, скорее, не
выберут, - закончила я фразу. – Но я всё равно уеду. После того,
что сделал отец, не смогу здесь жить. Это предательство, понимаешь?
Мы его дочери, плоть и кровь, а не товар.
- Он думает о будущем леса.
- Нет. Отец думает только о своем
троне. Хочет усидеть и не делиться властью. Вот и вся причина. Его
ни капли не заботит, какой будет жизнь тех двух дочерей, на которых
падет выбор. Он сохранит в неприкосновенности владения, а
расплачиваться придется кому-то из нас. Разве это честно?
- Жизнь вообще не отличается
справедливостью, - проворчал лис. – Пора бы уяснить. Взрослая ведь
девица, а хочется верить в сказки. Ночь, видите ли, волшебная. У
меня уже лапы отмерзли!
- А я тебя с собой и не звала. Мог
бы дома остаться.
- Ага. Без меня ты точно в
неприятности загремишь. Знаю я тебя. И вообще… Ой, кто это там? –
Сирил резко остановился, почти слился со снегом, а шерсть встала
дыбом.
- Где? – не поняла я.
- На озере, - ответил лис шепотом. –
Кто-то по льду идет. Похоже не из наших, а человек.
- Что тут зимой делать чело… -
начала было я и замолчала. Ибо Сирил, кажется, был прав.
Стоило взглянуть в сторону озера, я
нутром ощутила присутствие постороннего.
Человек уверенно шел по льду, едва
покрывшим корочкой холодные воды озера. К самой середине. В длинной
шубе, но без шапки. Ночь была безоблачной, лунной. Так что нам с
Сирилом было отлично всё видно из-за деревьев. Как человек вообще
сюда попал? Загадка. Я нынче шла по снегу, не проваливаясь,
исключительно благодаря магическому кулону, черпающему силу леса, а
он…
