1. Папы продаются!
– Рыбёнок, ты уже придумала, что хочешь на день рождения?
Последний штрих – поправляю заколку–уточку с розовым бантиком на
голове своего чада. Непослушные белокурые прядки лезут в глаза,
приходится спасаться таким способом. Все маленькие девочки, которых
я знаю, любят косички, бантики, укладки всякие стильные и не очень,
и только моя звезда отличается вечно распущенными волосами. Вот и
спасаемся уточками – две, три, четыре. Никаких кос, хвостов,
кудряшек. Не стоит заикаться с предложениями что–то сделать с ее
прической. Вот куклам – пожалуйста, себе – нет.
– Я же русалочка, мама! – поясняет каждый раз с завидным
терпением. – Где ты видела русалочек с косичками?
– А где ты видела русалочек с ножками, рыбка моя? Да еще таких
болтливых? – подшучиваю. – Куда хвостик дела?
– А я наполовину русалочка. На верхнюю половину, – добавляет,
искренне веря в то, что говорит.
И бездонные, голубого цвета детские глазенки при этом такие
огромные, что возражать язык не поворачивается.
Поверить не могу, что через несколько дней моей Яночке
исполняется шесть лет. Шесть!
Она у меня большая, рассудительная, самостоятельная девочка. А
характер – ух! Не зря Янка родилась в год обезьянки. Такая же
смешная и подвижная. А еще своенравная. Звезда, по–другому не
назовешь.
До выхода из дома у нас еще двадцать минут. Остаются последние
штрихи в сборах перед рабочим днем – у меня в кондитерской, у дочки
в детском саду.
В данный момент Яна "работает" в собственном салоне красоты –
уголок в детской с миниатюрным трюмо и диодной подсветкой по
периметру зеркала. На столешнице детская косметика – блеск для губ,
расчески, заколки, туалетные воды, лаки для ногтей. Набор
практически ничем не отличается от моего, только брендами.
Мне нравится краситься рядом с дочкой, тем более сейчас у меня
цель – выведать желание малышки. Пора узнать, какой подарок она
хочет на день рождения. Взросление дочери хочется отметить пусть не
с размахом, но впечатляюще для малышки. Нет большей радости для
матери, чем восторг в глазах собственного ребенка.
Яна расчесывает Кларису, еще одну полурусалочку – блондинистую
куклу ростом с мою дочь, с волосами до пола – подарок Янкиной
крестной.
Любуюсь украдкой своей девочкой. Такая взрослая уже и в то же
время маленькая, щекастая. Так и хочется потискать, как в
младенчестве, зацеловать эти пухлые щечки, пяточки, животик до
безудержного звонкого смеха моей крохи.
Но чем старше ребенок, тем меньше нежности. И это в шесть лет!
Страшно подумать, что будет дальше.
Закончив с волосами дочери, остаюсь рядом наводить красоту
себе.
Подкрашиваю ресницы тушью перед зеркалом, ожидая ответа со
списком желаемых подарков.
– Да, придумала! Папу хочу!
Чертыхаюсь от неожиданности. Рука дергается, и кисточка тыкает в
глазное яблоко. Больно, обидно и слезно. Успокоившись и поморгав,
смотрю в зеркало на катастрофу на лице. Под глазом клякса из
водостойкой туши. Ну как так–то?
– Да ну, Ян, зачем тебе папа? – взяв в себя в руки, ровным
голосом даю понять, что желание сомнительное. Попутно смачиваю
ватный диск мицеляркой. По–другому это черное безобразие не
стереть. – У тебя уже есть я и Бориска.
Борис, услышав свое имя, дернул ушком, словно отгонял
надоедливую муху. Свернувшись калачиком на кровати маленькой
принцессы, делает вид, что спит, а сам ждет момента, когда за нами
закроется дверь. Ведь тогда можно будет безнаказанно
беспредельничать. Безнаказанно, потому что Янка всегда защищает эту
наглую рожу со вдавленным в голову носиком. Оправдывает его тем,
что котику одному скучно и он развлекается как может и на что
фантазии хватает. И ничего, что у этого обормота целый игровой
комплекс в несколько этажей, куча персональных игрушек и маленькая
хозяйка, которая тискает его каждую свободную минуту. А платит он
за это полосками от когтей на обоях, царапинами на мебели,
затяжками на шторах и шерстью на одежде.
