Как она вляпалась во все это? Когда
все пошло не так? С чего все началось? Сейчас уже и не вспомнить.
Были какие-то звоночки раньше. А сегодня не звоночки, сирена
заголосила. За что он так с ней? Жестко, жестоко. За волосы и лицом
в пол, как какую-то шлю... женщину легкого поведения. При детях.
Маленькие, родненькие, роднулечки, испугались, заплакали. Налетели
на нее, начали обнимать своими тоненькими ручками, кричать: «Мама,
вставай! Мама, тебе больно?» А он стоял рядом и смотрел страшным,
совершенно невменяемым взглядом. Не как любящий и любимый муж
смотрел. Даже не так. Не как человек смотрел. А как дикий зверь. А
потом молча ушел в свою комнату, громко хлопнув дверью.
А ведь началось все с банальной
семейной ссоры. Нет, даже не ссоры. Увы, с обычного в последнее
время отчуждения и непонимания. Они уже давно не ладили друг с
другом. Но что он впадет в бешенство, вытащит ее за волосы из
комнаты и швырнет на пол в коридоре – этого Лиза не ожидала.
Куда ей было деваться? После такого?
Сбежала на кухню. Закрыла дверь, сидела там в ступоре за обеденным
столом. Отказывалась верить, что это произошло с ней, с Лизой
Костровой. У нее же благополучная семья. Ковырялась в тарелке, ела
свежеприготовленный оливье, хоть кусок в горло не лез. С детьми его
сегодня утром готовила. Утром еще все было хорошо… Оливье – это же
не просто салат, не просто еда. Это предчувствие праздника.
Новогодняя ночь уже завтра. Только вместо праздничного настроения
на душе отупение какое-то и безнадежность.
Колбасу резал семилетний Саша,
свежие огурцы – девятилетняя Тася. Крупно порезали, конечно, но все
равно хорошо же! Молодцы, помощники. Женщина машинально выхватила
взглядом из общей овощной массы большие куски розового и зеленого
цвета. Потихоньку ступор проходил, сменяясь страхом. Мысли снова и
снова возвращались к НЕМУ и к тому, что произошло в коридоре. Они
ругались, да. Нет, не так. Она спорила с ним, а он просто ругался.
А потом как-то одномоментно вдруг вскипел и схватил ее за волосы.
Она оставила детей там, за дверью, вместе с НИМ. Он любит детей, он
ничего им не сделает. Они его не боятся. А она его боится, очень
сильно боится. Хотя вчера еще все было хорошо… Да нет, кого она
обманывает? Ни вчера, ни утром. Уже давно ничего не было хорошо. В
последний год уже все было очень-очень плохо. Это она уговаривала
себя, что нужно терпеть ради детей. Зачем уговаривала? Зачем
терпела? Потому что десять лет брака. Потому что двое детей. Потому
что семья.
Сегодня муж второй раз поднял на нее
руку. Первый раз был несколько лет назад. Муж и сегодня, и тогда
был не пьяным, а подвыпившим. Тогда не больно ударил, «всего лишь»
нос разбил. Всего лишь… Лиза была в таком шоке, что собрала детей и
уехала к маме. Вела машину одной рукой, второй прижимала к носу
завернутые в салфетку кубики льда. Тогда они прогостили у бабушки
пару дней. Не рассказала ей, конечно, ничего. Потому что стыдно.
Муж ударил… За что? Она уже и не помнит. Да так просто.
Приревновал, что-то не понравилось. Слова какие-то или взгляд.
Зашипел «Заткнись» и ударил по лицу. Артем тогда даже не поехал за
ними к теще. Просто сделал вид, что ничего не случилось. Даже
прощения не попросил. Через несколько дней позвонил и спокойно
спросил, когда они вернутся домой. Лиза сказала, что завтра. И тоже
почему-то сделала вид, что все нормально. За те два дня у нее даже
получилось внушить себе, что ничего особенного не случилось. Дура,
конечно, да. Овца бессловесная.
Сегодня произошла похожая ситуация.
Артем уже несколько дней ходил злым, что-то у него на работе не
клеилось. Лиза еще вчера предусмотрительно переехала в комнату к
детям, спала на диванчике. Сколько раз за последний год она
ночевала в детской комнате? Много. Проще посчитать, сколько ночей
вместе с мужем провела.
