Здравствуй, мой хороший, мой любимый
сыночек!
Ни дня не проходит без мыслей о
тебе. Сегодня ночью ты опять мне приснился. Во сне я держала тебя
на руках, целовала тебя в твою мягкую макушку, чувствовала твой
запах. Ты сладко спал, и твои длинные реснички еле заметно
подрагивали на твоих пухлых щечках. Ты гримасничал и улыбался во
сне. Я была такой счастливой, прижимая тебя к себе. Я чувствовала
тепло и тяжесть твоего тела. Ты был так реален. Ты был частичкой
меня. Моей лучшей частью. А потом ты проснулся и заплакал. Так
жалобно, так тоскливо… Мне стало так тревожно, что я тоже
проснулась. До сих пор твой плач звучит у меня в голове. Почему ты
не приходишь ко мне? Ведь я так жду тебя. Я так люблю тебя. В моей
жизни уже давно нет никакого смысла, ведь тебя нет в моей жизни.
Пожалуйста, малыш, приди ко мне. Пожалуйста, сыночек. Мне так плохо
без тебя. Пожалуйста, пожалуйста… Пожалуйста…
Всем мамам, настоящим и
будущим, посвящается.
Ладно, и папам, так и
быть, тоже.
Статная, красивая пара взошла на
борт самолета, назначенного на вылет из Антальи. Молодая
женщина и сопровождающий ее мужчина средних лет. Особо пристальные
взгляды, как и всегда в нашем обществе, привлекал к себе мужчина.
Выглядел он действительно редким, эксклюзивным экземпляром.
Высокий, широкоплечий, импозантный, с мужественным, но вместе с тем
добродушным загорелым лицом. Безусловно привлекательный для женских
глаз. Он был одет по-летнему, в яркую сочно-зеленую гавайскую
рубашку, белые пижонские брюки и такую же белоснежную панаму. В
Анталье в конце сентября по-прежнему царило лето, но вот в Москве,
куда готовился вылететь самолет, уже безраздельно
властвовала осень с затяжными дождями. И поэтому почти все
пассажиры чартера, отбывающие на Родину, заранее переоделись в
джинсы и свитера, спортивные костюмы или ветровки с длинными
рукавами. Однако высокому мужчине, которого звали Игорь Кирсанов,
судя по всему, было наплевать на прогноз погоды. Он словно увозил
на себе из Турции кусочек яркого и жаркого лета. Вдобавок еще и
весело смеялся, обращаясь к своей спутнице, и явно не разделял
общего уныния, царившего в самолете. По нему было видно, что отпуск
удался.
– Леночка, представляешь, этот идиот
очухался ночью абсолютно голый в незнакомом сарае и не придумал
ничего лучшего, как бегать в таком виде по деревне и просить у
местных телефон, чтобы позвонить! И выпросил-таки, и умудрился
дозвониться! Правда, мне в Турцию!
Женщины смотрели ему в спину и
завидовали Леночке.
Его спутница была одета более
сдержанно, по московской погоде, в черные брючки и водолазку.
Густые каштановые волосы рассыпались по ее спине. Женщина
улыбалась, слушая очередную байку своего мужа из жизни
дальнобойщиков. Улыбка делала ее очаровательной. Елене Кирсановой
исполнился тридцать один год, но выглядела она намного моложе своих
лет. Ее даже иногда принимали за студентку, чему очень
способствовала ее точеная девичья фигурка. И только невеселый
взгляд ее глубоких карих глаз иногда нечаянно выдавал ее настоящий
возраст. Елена шла впереди мужа и непрестанно оглядывалась на него,
словно не могла самостоятельно и шагу ступить.
– Игореша, кажется, вот здесь наши
места, – нахмурившись, она замерла в середине салона, словно
наткнувшись на невидимое препятствие.
Молодая девушка с младенцем на
руках, сидевшая в кресле у прохода, молча поднялась, освобождая им
дорогу. Однако, Елена по-прежнему стояла на месте, растерянно
разглядывая свою соседку по ряду.
– Игореша! – с непонятной интонацией
воскликнула она. Тот обнял жену сзади за плечи, наклонился к ней,
словно укрывая собой. Заговорил мягко и ласково.
