- Хлопушкина, зайдите, - слышу голос
молодой секретарши, в очередной раз коверкающий мою фамилию, делая
ударение на О. Но я устала поправлять всех подряд.
Я - ХлопУшкина – от «хлопУшка»,
дарящая праздник, радость людям. А не от «хлОпушка», как частенько
называют вариант быстрых завтраков, которые рекомендуют детям, но
противопоказаны таким, как я… Каким? Помпушкам, толстухам и
жиробасинам. Какое слово ни подбери – означать будет одно и то же.
Разница лишь в отношении к тебе людей, которые его произносят.
Родные, например, называют меня
«пышечкой», «помпушечкой» и всеми производными с обязательным
добавлением уменьшительно-ласкательных суффиксов. Добавляет ли это
милоты или уверенности, что не всё так плохо со мной? Нет. Это
раздражает. Даже бесит. Каждый раз думаю, не будь у меня одного
глаза, они бы говорили «слепышечка», «одноглазочка»,
«косуленька»?
Хорошо, что хоть незнакомые, честные
люди, имеющие своё мнение и чувствующие себя не в своей тарелке,
если его не выразят, говорят в лоб: «ты жирная», «сколько ты жрешь?
остановись, а то планета скоро тебя не потянет и перестанет
вращаться».
Да, я сейчас нагло вру, говоря, что
горькая правда мне милее сладкой лжи. Ни фига подобного. От сладкой
лжи мне просто горько, а от правды, я просто реву ночами в подушку.
Но я не хочу этого больше слышать. Именно поэтому я … больше не
выкладываю свои фото в сеть. А вы что подумали?
Нет, я не перестала лопать тоннами
конфеты и пирожные. И не перестану. Пошли они все лесом! Назло
стану еще толще.
- Женщина, вы заходите?
Женщина… А ведь мне только 28…
Я прохожу в кабинет финансового
директора крупного холдинга, где я очень хочу получить должность
экономиста или хотя бы бухгалтера. Но то, каким взглядом окидывает
меня мужчина, сидящий в кресле, говорит о том, что работы здесь
мне, похоже, тоже не видать.
- Вы нам не подходите, -
безаппеляционно отрезает и наклоняет голову к бумагам на столе с
таким лицом, будто ему противно даже смотреть в мою сторону.
Меня, конечно, не первый раз так
динамят работодатели, но с таким откровенным цинизмом это
происходит впервые. Да что он о себе возомнил!?
- Могу я узнать причину? – меня
настолько возмутило такое отношение, что захотелось вдруг высказать
ему всё, что я о нём думаю. А для этого нужно услышать «всю
правду».
- Вы точно хотите это знать? –
саркастично ухмыльнулся этот халёный блондинчик, считающий себя
королем жизни.
- Да, - отвечаю с вызовом и смотрю
прямо в наглые глаза, не мигая.
Несколько секунд он словно бы о
чем-то раздумывает. Неужели слова подбирает? Не хочет обидеть? Или
наоборот?
- Сколько вы вЕсите? – вдруг
ошарашивает вопросом. Хм… это даже интересно, как он свяжет мой вес
и причину отказа.
- 85 килограмм, а что?
- Ну вот вы же бухгалтером пришли
устраиваться? Так и посчитайте. При вашем весе и габаритах вы
будете занимать как минимум две ставки. При том, что работать
будете одна. Наша компания не может позволить себе такое
расточительство.
Я в шоке… Ох, сколько всего мне
хотелось бы сейчас ему ответить! Но я не могу и слова выдавить из
себя, а только стою и открываю и закрываю рот, словно рыба.
- Если вопросов больше нет, я вас не
задерживаю.
_________________________
Как же удачно расположен туалет в
этом офисе – буквально в нескольких метрах от кабинета
финдиректора-козла. Едва закрыв за собой дверь, я даю волю
сдерживаемым изо всех сил слезам.
Нет, так меня еще не унижали даже
хейтеры в интернете! Я реву в голос, не обращая внимание на иногда
входящих и выходящих женщин. Они тоже делают вид, что меня не
видят, видимо понимают, что это их не касается.
И вот, когда я уже начала
успокаиваться, и приводить себя в порядок, чтобы покинуть наконец
это место раз и навсегда, в уборную входит очень молоденькая
девушка, ростом на голову меня ниже. Она смотрит на меня огромными
карими глазами и тут же участливо подходит и молча обнимает за
плечи со спины. Такая неожиданная нежность от постороннего человека
как ни странно не отталкивает, а наоборот – даёт какую-то
внутреннюю силу. А может быть дело в ней? Не знаю, как объяснить
своё поведение, но я оборачиваюсь и обнимаю её в ответ, словно
родного человека. Она заботливо гладит меня по спине и, когда я
перестаю всхлипывать, очень участливо спрашивает:
