Кира
— Раздевайся!
— Чего!? — растерянно бормочет
подруга.
— Шмотки, говорю, снимай. Я потом
все объясню, сейчас некогда. Он может уйти.
Он — это Кирилл Багров. Мужчина на
пятнадцать лет меня старше. Моя любовь с первого взгляда.
Безответная. Пока. Я надеюсь это исправить.
— Господи, что происходит вообще? —
спрашивает Нинка, стаскивая с себя платье.
— Мне шмотки обычные нужны, иначе он
не поверит.
Я быстро снимаю с себя платье от
известного дизайнера и тычу его в руки шокированной подруге. Как
хорошо, что сегодня в клуб я с Нинкой пошла, а не с Верой. Веру я,
конечно, тоже люблю, она вторая моя близкая подруга, но она бы ни
за что не влезла в мое платье, а я бы в ее тряпках утопилась.
— И туфли давай. У тебя тридцать
восьмой же?
— Угу.
— Супер. Чуть великоваты, но не
страшно.
— А мне в твоих как ходить
прикажешь?
— Сиди. Ниночка, пожалуйста, я тебе
такие же лабутены куплю, только твоего размера. Или любые другие
брендовые. Какие захочешь.
Немного поворчав, подруга все же
соглашается.
— Любые, ты сама сказала! — тычет в
меня пальцем и морщится, когда надевает мои лабутены.
Я же утопаю в ее туфлях. У нас,
кажется, не только размер разный, но и ширина стопы, и подъем.
Бедная Нина.
— Держи! — протягиваю ей свою
сумочку.
— Стой, — хватает меня за руку. —
Сережки снимай. Они у тебя стоят, как моя машина.
— Блин, точно.
Я быстро стягиваю с себя серьги и
протягиваю их Нине. Она глаза закатывает и запихивает серьги в
сумочку. Уши у нее не проколоты, так бы поносила машину на себе
хотя бы один вечер.
— Все равно не похожа на беднячку, —
констатирует Нина, ковыляя за мной в жутко узких туфлях. — Осанка у
тебя царская.
Я начинаю сутулится и смотрюсь в
зеркало. Стремно смотрится, поэтому решаю быть собой. Плечи
расправляю, голову задираю вверх. Нина права, царская порода, хотя
в нашем роду царей не было. Папа одно время увлекся этим, проверял.
Один из наших древних предков простолюдином был, который даже
читать не умел. Ну и священника, вроде бы, нашел.
— Все, пока моя богатая подруга,
теперь нам не по пути.
— А к кому ты так спешишь хоть
скажешь?
— Завтра. Если выгорит.
Я сильно сомневаюсь, что получится,
но в решении обратить на себя внимание Кирилла Багрова я уверена,
как Лепешкина в своих псевдо-марафонах.
Я о нем столько лет мечтала, что
теперь должна хотя бы попытаться.
В помещении клуба шумно и темно, но
я быстро ориентируюсь. Мы здесь второй раз за все время. Клуб
новый, открыли его недавно, но почти вся золотая молодежь здесь.
Владелец молодой, поговаривают, знает, что нужно бесперебойным
гулякам и искателям приключений.
Кирилл сидит за ВИП-столиком один.
Перед ним стакан с виски, в руках телефон, от которого он не
отрывает взгляда. Красивый, зараза, настолько, что дыхание спирает.
Я позволяю себе полюбоваться им несколько секунд, после чего
решительно приближаюсь. Не хватало еще, чтобы меня опередила
какая-нибудь провинциальная девица. Таких здесь тоже много. Папиков
себе ищут.
— Привет, — произношу я,
остановившись у его столика. — Я присяду?
Не дожидаясь разрешения, я
приземляюсь напротив под пристальный взгляд Кирилла. Он молчит, но
смотрит недружелюбно, я бы даже сказала раздраженно. Ну, это пока.
Я обязательно это исправлю. Улыбаюсь обаятельно и киваю на
виски:
— Не тяжело пить без закуски?
Переодеваться мне нужно было, чтобы
под его изучающим взглядом не спалиться. Он родился с золотой
ложкой во рту, знает все брендовые шмотки наверняка. Мои лабутены
сразу бы спалил, как и сумку от Луи Виттон.
Девушки моего уровня не
подсаживаются к едва знакомым мужчинам в клубе и не пытаются
навязать им свое общество. Они выходят замуж по договоренности отца
за мужика с примерно такой же, как у нас с ним, разницей в
возрасте. Или за богатого мажорика, привыкшего тратить отцовские
деньги. Одного такого папа мне уже нашел, но я сразу же его отмела.
Он полчаса говорил словами, значения которых не знаю не только я,
но и гугл. Не мой уровень, короче.
