Лера
— Куда?! — мне буквально приходится
тянуть подругу на свое место, потому что не успел самолет
приземлиться, как она уже норовит встать, а верхняя панель самолета
все еще светится предупреждением, что этого делать нельзя.
— Блин, выйти уже хочу. Ты не так
давно была здесь, а я полтора года не прилетала. Соскучилась по
всем.
Полтора года прошло с тех пор, мы с
ней отправились на стажировку в один из самых известных модных
домов Италии. Три месяца назад я впервые за этот период приехала
домой. Буквально на пару недель. Мы с Дани доросли до того, что нам
больше не нужна стажировка и поддержка Пабло, который принял нас на
ту самую стажировку.
Теперь мы планируем открыть свои
магазины по всей стране. Сделать отечественный и не менее
качественный бренд одежды. Три месяца назад я летала найти
подходящее помещение, переговорить с Никой и убедить ее
присоединиться к нам вместе со своими идеями.
Я еще виделась с отцом, который
после оглашения вердикта судьей получил десять лет с конфискацией
имущества. У него отобрали все. Деньги, недвижимость, автомобили и
имя. Теперь Александр Гордеев больше не входит почет. Для меня это
вовсе неважно, потому что он по-прежнему остался моим отцом, но
когда мы общались по телефону, создалось ощущение, что это важно
ему.
Гораздо важнее, чем успехи
собственной дочери. Наш разговор тогда произошел сумбурно и
сбивчиво. Я рассказывала о достижениях, пытаясь хоть как-то оживить
папу, а он с предвкушением в голосе ждал досрочного
освобождения.
— Господи, ну когда уже? — нервно
восклицает подруга, чем привлекает внимание остальных
пассажиров.
Они недовольно на нее цокают и
спокойно сидят на своих местах. Но они, очевидно, приезжали в Милан
на отдых, а мы там прожили более чем полтора года и долго не были
дома.
— Боже, наконец-то!
Как только подсветка тухнет, а
бортпроводница говорит, что мы можем медленно подниматься, Дани
вихрем срывается со своего места, достает из багажного отделения
наши ручные клади и, схватив меня за руку, тащит к выходу под
недовольные возгласы других пассажиров.
— Я дома полтора года не была, —
рычит на девушку у выхода, которая начинает возмущаться упорности
подруги.
Наконец, мы оказываемся внизу.
Слезаем с трапа и следуем к автобусу, который отвезет нас в
аэропорт.
— Вот правду говорят, что дома даже
воздух другой.
— И какой же?
— Родной, наверное. Я и не
подозревала, что так сильно соскучилась.
У Дани — слезы на глазах. Всегда
бойкую и решительную подругу сейчас видеть такой очень странно, но
я списываю это на волнение перед полетом и предстоящим открытием
магазинов.
— Как думаешь, у нас получится?
— Что с тобой случилось?
Дани не перестает меня удивлять,
ведь все это время, что мы готовились, именно я в нашей паре была
скептиком. Наверное, именно поэтому Дани именно меня отправляла
договариваться, именно мне поручала все дела, чтобы я видела, что у
нас получается, что это не так сложно. На самом деле все оказалось
еще труднее, чем я думала, но примерно на половине пройденной
работы во мне проснулся азарт и вера. Конечно, у нас получится. Мы
долго изучали конкурентов, видели, что они предлагают, знаем
внутренний рынок и понимаем, чего хотят наши клиенты. Дело за малым
— открыться и дать рекламу.
— Я наверное переволновалась, но
сейчас вдруг стало страшно. Что, если это все зря? Что если нам не
стоило уходить от Пабло и там нас действительно ждал
головокружительный успех и много денег?
— Там нас действительно ждали
деньги, но успех? Ты же знаешь, как все устроено.
— Знаю, — недовольно щурится Дани. —
Как думаешь, может уже и не возвращаться к нему, а? Пусть сам все
разгребает.
— Дани, — я заливисто смеюсь, потому
что это были именно мои слова несколько недель назад, когда Пабло
попросил нас помочь ему с очередной коллекцией.
