Филиппины, ос. Сикихор.
2057 год.
Марисса:
Холодный лес после дождя. Тени
следовали за мной. Все время, норовя схватить меня за ноги своими
щупальцами. Словно змеи, огибая каждый ствол дерева, куста или
камня. Ставила щиты, пыталась сжечь их, но каждый раз все напрасно.
Вестники смерти – духи, которые не подвластны магии. Стоит им
дотронуться до тебя – как тебя ожидает неминуемая смерть.
Издавая свистящие шипящие звуки, как гремучие змеи, они вновь и
вновь преследовали меня по пятам. Моя ли это смерть?
Я оступилась и упала. С трудом повернулась лицом к нему. Тяжело
двигаться. Тело не слушается, словно в замедленной съемке все
плывет перед глазами. Вестник вздыбился передо мной, словно кобра,
шипя на меня, раскрывая свои щупальца. Словно в душу смотрит,
отмеряет последние минуты жизни.
- Пошла прочь! – кричу я. И куда только
делась моя хваленая сила.
Хватаю горсть земли и швыряю в нее, пока она не дотронулась до
меня. Вестник снова шипит, но выжидает чего-то. Наблюдает.
Позволяет мне встать. Силы возвращаются и я встаю, чтобы бежать. И
я бегу. Бегу к хижине, что стоит у окраины леса. Не уверена, что
это спасет меня. Но я не оборачиваясь бегу. Хватаюсь за ручку
двери, …слава богам, не заперто. Громко захлопываю за собой дверь,
чтобы заглушить бешеные скачки сердца. Оказываюсь в каком-то
коридоре, впереди еще одна дверь. Не думая, захожу в следующую
комнату.
Комната была в полумраке. Сплошь забитая старой мебелью, которые
кучковались в углах под слоем пыли. Я дошла до середины комнаты,
осматриваясь и одновременно прислушиваясь к характерному шипению
Вестника. Гробовая тишина. Холодная. Тревожная.
Впереди стоял какой-то предмет мебели, окинутый грубым серым
полотном.
- Мари-исс-са… - тихим эхом донеслось
от туда, сопровождающим со зловещим женским смехом и каким-то
перешептыванием.
Меня сковало липким страхом. Никогда прежде не боялась. И сейчас
не хотелось. И я сорвала полотно, та упала мне в ноги, подняв
облако пыли.
Передо мной стояло зеркало, в мой полный рост. И я жду… Жду,
когда оно снова заговорит. Но оно вдруг замирает. Словно все это
было лишь моим больным воображением.
Вглядываюсь в свое отражение и перестаю себя узнавать. Морщины
паутиной поползли по лицу, цвет кожи стал сереть, тускнеть,
трескаться, создавая все новые и новые морщины. Волосы поседели и
клочьями опали. Хотела закричать, но в легкие перестал поступать
кислород, я задыхалась, как рыба, выброшенная на берег, то и дело
только и открывала рот. Руками схватилась за горло, что сдавливало
невидимыми путами. Руки. Они стали костлявыми, покрытыми
коричневыми пятнами.
Меня одолела паника. Это не я... Это не я... Это не я…
непрерывно повторяла себе в уме, потому что говорить я уже не
могла…
Старуха, что смотрела на меня из зеркала, словно из нее высосали
все жизненные соки, гадко улыбалась мне беззубым ртом. Я что есть
силы, пыталась закричать. Воздуха критически не хватало, слезы
наворачивались на глазах. Мгновение, и голос прорезался, …хриплый
…больной …и жалкий. Но по мере моей паники, смешанной с яростью он
все громче и громче прорезался, пока я не стала кричать в полную
силу. Зеркало задрожало, пол под ногами завибрировал, воздух
накалился. …И зеркало треснуло, осыпалась мелкими осколками, и
вместе с тем исчезла и старуха…
…Я вздрагиваю, и тут же просыпаюсь в поту и диким сердцебиеньем.
Сон, это всего лишь сон. Я не так часто вижу сны, а это означает,
что стоит чего-то ожидать.
Уединение на природе помогают восстанавливать резерв силы и
физиологическую регенерацию. Но этого недостаточно. Нужен донор.
Магия начинает иссякать, во всем мире все реже и реже рождаются
одаренные. Эра «богов» подходит к концу. Что ж, пора готовить свое
место на кладбище, ибо старость настигнет меня быстро.
