Есть такой непреложный закон – если вы твердо уверены в том, что
ваша жизнь уныла и скучна, то вскоре вы будете вспоминать это время
с нежностью и теплотой.
Этот погожий весенний день не предвещал никаких неприятностей.
Наоборот, всем своим видом он словно говорил – эй, посмотри, жизнь
прекрасна, чего нос повесила, давай наслаждаться жизнью! Я послушно
следовала его предложению, медленно прогуливаясь по узким тропинкам
городского парка, наслаждаясь цветением и тонким запахом деревьев
восточной вишни. Сегодняшние дела завершились удивительно быстро,
так что оставшееся время (в кои-то веки появившееся в моем плотном
графике) я посвящала благообразной дневной прогулке, положенной
благородным леди моего возраста (двадцати двух лет). Правда,
случалось это не так часто, как с другими благородными леди,
отчасти потому, что я не была столь утонченной и благообразной, а
кроме того, достаточно терпеливой для долгих пеших прогулок, а
отчасти, как я уже упомянула, в связи с тем, что времени у меня на
это почти не было…
Вам, наверное (по крайней мере, я еще надеюсь на это),
интересно, куда же оно уходит? Время. О, на совершенно скучные
бытовые вещи, которые отнимают все часики и минутки, размеренно
текущие в старинных фамильных часах, единственных, что мы еще не
продали из былой огромной коллекции. Мы – это графская семья фон
Эргенсон, фамилия сколь старая, столько же и бедная. Мои славные
предки долгое время трудились на благо Регенбергской империи и
получали за это почет, уважение и нехилую прибыль, ровно до тех
пор, пока единственный наследник семьи – мой отец - не промотал все
состояние на организацию пышных балов, карточные игры и прочие
развлечения благородного высшего общества. В этом ему с большим
успехом помогала моя мать - Авелина, дочь обычного каменщика,
однако обладавшая редкой красотой и покорившая сердце юного, не
очень красивого, зато богатого Роберта фон Эргенсона, который
немедля предложил ей руку, сердце и фамильный капитал, кои были
приняты весьма благосклонно. Свадьба прошла, разумеется, тайно,
отчасти благодаря скорой беременности невесты, и объявлено
родственникам это было постфактум. Сей мезальянс разбил сердце
моему деду, который сначала тяжело заболел, а затем скончался,
оставив большое состояние в руки глуповатых наследников. Мне тогда
было около пяти лет.
Окрыленные доступом к большим деньгам, родители принялись их
тратить, к сожалению, забывая их параллельно выгодно инвестировать.
И детство мое в дальнейшем проходило среди роскошных балов и
приемов. Воспитывать меня было некому, родители были слишком заняты
развлечениями, а молоденькие няньки, больше заинтересованные в
именитых гостях и владельце дома, чем в их подопечной, менялись,
как кружевные перчатки у благородной дамы. Так что с детства я была
самостоятельным и деятельным ребенком, что как нельзя хуже
сказалось на моей дальнейшей судьбе. До своей смерти, дед успел
привить мне любовь к книгам и учебе, большую часть времени я
проводила в его кабинете и фамильной библиотеке, куда большинство
обитателей дома заходили, только если нужно было продать какой-то
дорогой и редкий книжный раритет.
Когда капиталы на счету иссякли, родители потихоньку начали
продавать фамильный бизнес – фабрики и заводы по изготовлению
кружев и шелковой ткани. Сначала ушла часть акций, потом и вовсе
были переданы все права партнерам и совладельцам. В это время
родилась моя сестричка Энжела, а значит, был повод для новых
шикарных праздников. Пришлось продать и огромное загородное
поместье и переехать в дом поменьше. Родители отчаянно не хотели
лишаться богатства, а отец, желавший по-быстрому поправить
материальное положение, крупно проигрался в карты. После этого были
проданы почти все наши магазины тканей, а мы переехали в
центр столицы. Через некоторое время во владении остался лишь один
магазин и по совместительству кружевная мастерская (оставшийся
отчасти благодаря моему вмешательству, а также помощи одного из
небезразличных знакомых семьи), а дом наш оказался на окраине
района, в котором проживал средний класс. К тому моменту, кроме
старой служанки, у нас не осталось прислуги, а управление домашними
делами пришлось взять мне. К сожалению, моя дражайшая матушка
хороша только в том, что касается бездумных и бесконечных трат, а
отца к тому времени интересовали только карточные игры и алкоголь.
В конце концов, в доме практически не осталось дорогих фамильных
вещей и драгоценностей, а некогда всесильная семья утратила свое
влияние, так что нас перестали приглашать даже на самые скромные
празднества. Дочь каменщика еще можно потерпеть в своем доме, если
у нее есть большие деньги, но в нынешнем положении можно и не
напрягаться. Разумеется, к этому времени все мои потенциальные
женихи разбежались, а там уже и брачный возраст прошел – кому нужна
старая дева из небогатой семьи, к тому же и не очень красивая лицом
и телом? Унаследовав непривлекательные черты моего отца, я разбила
все мечты моей матери на то, что мной получится поправить
материальной положение. Тут даже ради фамилии не польстятся. Так
что вся надежда оставалась на младшую сестру, которая, к счастью,
пошла в мать и обладала даже еще более потрясающей внешностью. И на
благо которой приходилось теперь трудиться мне, так как матушка
была занята тем, чтобы вдохнуть в сестру побольше знаний о том, как
нужно будет выколачивать из будущего мужа деньги. К тому же я
любила деда и хотела сохранить историю и дело нашей семьи,
втайне надеясь, что можно будет возродить былое семейное
величие.
