Эльвира
Зачем я в это ввязалась?
Докатилась, сижу, хочу чтобы бандит мной заинтересовался.
Был бы хоть один человек, который меня остановил, я бы не пошла.
Но я ведь никому ничего не сказала, следовательно и остановить
некому.
Ужас.
Кто бы знал, что я - прокурор, буду идти на дело в развратном
платье, как проститутка.
Раньше я никогда не кокетничала, не привлекала специально
внимание мужчин.
Никогда и никаким образом, это ведь так низко и вообще не
правильно, но сейчас… я уже в это ввязалась
Сейчас мне нужно было, чтобы он посмотрел на меня.
Очень нужно, почти жизненно необходимо.
Я могла бы уже перерыть все его дела, зарывшись в пыльном
кабинете, просматривать возможные взятки, покрывательство,
незаконное превышение полномочий, но нет… я выбрала другой путь. И
судя по всему - очень и очень глупый.
– Ваш коктейль, – выбила из мыслей официантка в черном
костюме.
– Спасибо, – лишь кивнула я, и обернулась вокруг.
Сейчас я сидела в полумраке клуба «Немитон», пижонское дорогое
место для всей свиты Санкт-Петербурга.
В здравом уме никогда бы не пошла.
Сжала в руках стакан.
Кубики льда ударились о стекло. На губах липкий привкус мяты, в
голове – раздражение.
Я снова одернула подол платья, но это было бесполезно. Оно было
коротким. Слишком коротким. Слишком откровенным. Слишком…
Слишком.
Я взяла его в аренду, потому что в моём гардеробе не было ничего
подобного.
На работу я ходила в строгих костюмах, а вне ее – в удобных
джинсах и рубашках.
Но сегодня я была другой.
Сегодня я была женщиной, которая должна притянуть его взгляд. Не
знаю, правда ли мне это поможет, но попытка не пытка. Попробовать
стоит.
Зазвонил телефон. Капитан.
– Громова, ты где есть? У нас корпоратив сегодня.
– Я…
Не успела договорить, как он продолжил.
– Судя по музыке на фоне у тебя там своя вечеринка, – усмехнулся
капитан и добавил, – ладно Эльчик, не отвлекаю, захочешь
приезжай.
Вот блин, забыла совсем. Но ничего, за столько лет в органанах,
хватило мне уже их веселья.
Я бросила короткий взгляд в зеркало справа.
Отражение смотрело на меня с недоверием. Матовая помада,
подчеркнутые ярким бронзером скулы, локоны, – чужой образ.
Совершенно не подходящий. Не мой.
Но он меня заметил.
Я почувствовала это раньше, чем посмотрела в его сторону.
Холодок пробежался по коже. Брр.
Ирис Давид Анварович сидел за столом в углу, чуть в тени, как и
подобает человеку, который привык наблюдать, а не привлекать к себе
лишнее внимание.
Он откинулся на спинку кресла, небрежно держа в руке стакан с
тёмным алкоголем.
Черная рубашка расстегнута на верхних пуговицах, на запястье
массивные часы. Спокойный, совершенно ничем не интересующийся.
Рядом с ним двое мужчин.
Это его друзья, подельники? Неважно.
Их тоже следовало пробить. Кто, что и чем заняты, вдруг, даст
чего.
Но главная цель – ОН.
Музыка гремела, вокруг мелькали огоньки прожекторов, но в зале
было темно, с дымом, с густым запахом алкоголя, парфюма и
табака.
Ой мамочки, кто меня судя тянул? Смотрю на него и понимаю - это
была провальная идея.
Хотя с другой стороны задача моя чистить мир от таких
“двуличных” уполномоченных как он.
Я в своем роде “Мистер пропер”.
И попытаться стоит. Отомстить, за Аллу, за ее пролитые слезы по
нему, за себя. Все стоит.
Сделала медленный глоток и провела пальцами по стеклу
бокала.
От лёгкого напряжения покалывают пальцы. Ну давай, давай, сделай
уже что-нибудь, что расскажет мне о тебе все.
А он просто посмотрел на меня.
Неприкрыто. Нагло. С оценивающей усмешкой на губах.
Я знала этот взгляд.
Я много раз видела его у мужчин, которые считают, что женщина –
товар.
Это тот самый взгляд, который говорит: «Сколько ты стоишь?»
Вчера, когда получила о нем дело, сразу же согласилась.
Вспоминая все рассказы сестры, изучила его.
