Четыре женщины в ампирных платьях
сидели за круглым чайным столом. Две загорелые блондинки вырядились
в розовый шелк, их мать выбрала свой неизменный оттенок слоновой
кости, а четвёртой, младшей из сестер, досталось закрытое платье
кофейного цвета из самой простой ткани.
Близняшки все время поправляли банты
и одергивали лифы, чтобы грудь выглядела соблазнительнее и по
возможности максимально оказалась снаружи декольте.
— Сколько можно? Оставьте платья в
покое, нам их ещё нужно будет вернуть в прокат, — не выдержала
младшая.
Она нервно провела рукой по гладким
чёрным волосам, стянутым в тугой низкий узел, что шло вразрез с
осветлёнными локонами сестер.
— Только посмотрите, наша мышь
подала голос, — съязвила одна из блондинок. — Ты просто завидуешь,
что у нас есть грудь, а у тебя, — она ткнула пальцем в сестру. –
Ничего.
— Да, Джо, ты такая вредина.
Джоанна уже пожалела о том, что
открыла рот. Это все равно, что дразнить лающую собаку, шума будет
ещё больше. Она с грустью посмотрела в окно. В Бате было столько
мест, которые она хотела посетить, не обременённая программой
«сватовства», но вынуждена была носиться с матерью и сестрами.
— Вы поняли, что я имела в виду, —
повернулась она к сёстрам. — Здесь нет ни одного мужчины, не считая
портрета Фицуильяма Дарси. — она махнула рукой в сторону портрета
мистера Дарси, роль которого исполнил Колин Фёрт. — Поэтому нет
нужды прихорашиваться.
— Видимо, ты только так и делаешь,
все время ходишь одетая, как старая бабка.
— Или швабра, — добавила вторая
сестра.
— Джоанна, давай ты не будешь
занудствовать хотя бы сегодня, — вмешалась Ребекка, мать
девушек.
Она сняла темные очки, которые
совершенно не вписывались в атмосферу чайного дома Джейн Остин и
устало потёрла виски.
Ребекка Фокс обладала талантом
находить алкоголь, где бы она ни была, включая школьные театральные
постановки дочерей, когда те были маленькими, и оставаться при этом
все такой же впечатляющей и привлекательной.
Ребекка привезла своих племенных
кобылок на смотрины - однояйцевых близняшек Сьюзан и Мередит.
Высокие, светловолосые и загорелые, не без вмешательств лучших
пластических хирургов, они были идеальным «товаром» на ярмарке
невест.
Она не смогла оставить Джоанну одну,
эту белую ворону тоже пришлось взять с собой. Ребекка с грустью
посмотрела на дочь: слишком бледная, слишком худая и угловатая. Как
бы не увещевала мать, но Джо отказывалась вмешиваться в свою
внешность, поэтому Ребекка и махнула на дочь рукой, решив, что та
неплохо будет скрашивать её одиночество, когда другие дочери выйдут
замуж. Нужно было только обучить ее барменскому ремеслу, чтобы от
неё была в доме хоть какая-то польза.
Пока Ребекка взялась за воспитание
младшей дочери, близняшки достали телефоны и начали делать селфи,
высовывая языки и кривляясь.
— Я все поняла, буду молчать, —
ответила Джоанна матери. — Но вам будет веселее вместе, а я могу
сходить в библиотеку или прогуляюсь и не буду вам мешать. — Она
выдавила самую милую улыбку, на которую была способна.
Ребекка закатила глаза.
— Ты все время что-то требуешь,
какая неблагодарная у меня дочь. А кто подготовит платья к
вечернему приему?
— Я могу это сделать, все равно не
пойду с вами.
— Ладно. Но смотри, чтобы все было
хорошо, а не то лишу тебя интернета.
Джоанна кивнула, одним глотком
допила чай из чашки с цветочным узором, подхватила свою сумку и
выбежала на улицу. Ей было все равно, что прохожие посмотрят криво.
В этом городе встретить девушку на улице в историческом платье было
не таким уж невероятным делом. Она усмехнулась от того, что мать до
сих пор, как и двенадцать лет назад, пугала её отключением
интернета, даже когда они были в другом городе. И Джоанна не
собиралась разрушать эту иллюзию своей матери. Скоро сестер выдадут
замуж и они уедут с теми несчастными, которые попадут в их сети.
Тогда она останется одна. И так как мать решит, что на младшей
дочери ничего не выиграть, то она отстанет.
