— Попаданка за пять монет! Продается
попаданка… — лениво повторял мой хозяин.
Я с тоской обводила глазами рынок,
подергивая цепь на ноге, как привыкла делать за прошедшие три дня.
Болтается тут на ноге, как не потеребить… Это, знаете, как ковырять
болячку.
Никого, хоть отдаленно похожего на
достойного нового хозяина для меня, и в помине не было. Какие-то
все оборванцы, явно неспособные добыть себя женщину другим
способом, кроме как здесь. А солнце уже вошло в зенит, нестерпимо
припекало темечко. Я подумала, что третий день на рынке в качестве
экспоната на продажу я просто не выдержу!
Что же… будет тогда торговец Симон
продавать мой холодный… нет — горячий — труп. Стало почти до слез
жалко себя.
И тут рядом с нами остановился
толстяк в белой накидке. С сомнением заглянул в кошелек:
— Скидку дашь? — обратился он к
хозяину.
Нет, только не это, подумала я! Ну
не могу же я достаться такому жирному скупердяю! Я и так продаюсь
по самой низкой цене, а он еще и скидку требует. Да и внешность его
сразу отталкивает.
Но он подошел первый, теперь я
обречена… На этом варварском рынке другого мира, видите ли, такие
правила. Кто первый подошел — тому и достанется девушка. Если он не
откажется в последний момент. Об этом Симон сообщил чуть ли не в
первую очередь.
А этот вряд ли откажется, с чувством
глубокой безнадежности подумала я. Взгляды, которые он бросал на
меня, выдавали откровенную похоть. Наверно, толстяку нравятся
девицы по типу «кожа да кости». Необычно для этих мест. Ведь именно
моя излишняя худоба была причиной, по которой торговец уже третий
день не мог меня продать.
Начал с восьми монет… А теперь я шла
за пять, как давно залежавшийся товар. Прежде, чем похотливый
толстяк обратил на нас внимание, к нам и вовсе никто не
подходил.
Обидно даже! Ведь в нашем мире я
считалась красавицей почти модельной внешности! Рост только
подкачал, так что на подиум меня бы не взяли.
— Даю десять монет — и девушка моя!
— раздался вдруг резкий и властный голос.
Я оглянулась.
Мужчина был хорош. Совершенно не
вязался с этим затрапезным провинциальным рынком. Высокий и статный
брюнет с пылающими огнем глазами. Жесткий и стремительный, как
смерч. Ах…
В богатой одежде — черный пиджак
местного покроя. Камзол называется, что ли. С серебряными
вензелями. Красиво, однако.
Не будь мое тело измучено палящим
зноем, девичье сердечко забилось бы чаще от его мужской харизмы.
Сейчас же я подумала лишь о том, что достаться этому красавчику
лучше, чем толстому скупердяю.
— Конечно, ваша милость… — залебезил
хозяин. А жирдяй опасливо поглядел на мужчину и тихонько
ретировался.
— Вот деньги! — незнакомец небрежно
бросил на прилавок кошелек. — Подготовь ее, и жду вас возле Дома
Правосудия!
Развернулся и пошел сквозь толпу. Я
изумленно глядела ему вслед. Вот так просто? Пришел, разогнал всех.
Купил по двойной цене. Я что, так ему понравилась?
А мой торговец с каким-то странным
сожалением поглядел на меня:
— Не повезло тебе, милая.
Прости.
— А чего не повезло-то, Симон? —
удивленно спросила я и в очередной раз подергала цепь на ноге, от
которой, дай Бог, скоро избавлюсь. И бросила еще один взгляд вслед
удаляющейся высокой фигуре.
Ну да, движения у мужчины резковаты.
Деспот, должно быть. Тиран и деспот.
Симон же и верно достал из-за пазухи
ключ и склонился, чтобы расстегнуть обруч, стягивавший мою
щиколотку. Потом, видимо, передумал, поднялся и хитро поглядел на
меня. — Нет, пойдешь так. Сниму перед самым Домом Правосудия — туда
нельзя в кандалах. А то при твоем норове сбежишь еще по дороге…
Эх, подумала я, представив, как
снова придется позорно идти на цепи. Ладно, потерпим.
— Так чего это мне не повезло-то? —
повторила я, а сердце сжалось от какого-то нехорошего
предчувствия.
