15 лет назад
В нашей семье есть очень глупая традиция — родившую женщину
вместе с младенцем отвозят в священное поле.
Она встает посередине, к ней приходит, как бы сказать, о!
Озарение — имя для младенца.
Вот и я сейчас, пытаюсь стоять. У меня все болит, и на руках
маленький комочек счастья, моя девочка. У нее пока «молочные»
глазки, но уже скоро ее глаза станут насыщенного красного
цвета.
«Марика».
— Что? — я оглянулась, но вокруг никого не было.
«Назови ее Марика. Марика - значит дитя леса».
— Кто ты?
«Оглянись».
Я резко повернулась. Передо мной стояла огромная белая волчица с
белоснежными крыльями. Они были слишком велики даже для нее, часть
ее перьев лежала на земле. Мир замер.
И я повторила свой вопрос:
— Кто ты?
Волчица повернула голову на луну, и в моей голове зазвучал
голос:
«Я твой предок. Вы называете меня праматерью. Через несколько лет
ты придешь ко мне вновь. И мир для Симуранов изменится.
Выживут только твои волчата. Готовь свою дочь, ей придется
бежать со щенком. Никому не рассказывай о том, что я тебе сказала.
Ничто уже не изменишь, лучше помоги ей. Научи ее всему, что ты и
твоя пара знаете, ей пригодится».
— А как же Олек? Ему я могу рассказать?
«Можешь».
Она величественно кивнула.
«Тяжелую ношу лучше нести вдвоем, у тебя хороший муж, я помню
его еще волчонком. Ему не сиделось на месте в свой первый день
жизни. Он обернулся прямо у матери на руках и кинулся ко
мне».
Тут я почувствовала, как моя девочка зарычала. Посмотрев на нее, я
удивилась. Я так заслушалась Праматерь, что не заметила, как дочь
обернулась, и сейчас этот крылатый волчонок рычал на Праматерь.
«Отпусти ее».
Я тихонько присела на колени, и Марика, расправив крылышки, рванула
на нее. Праматерь опустила голову и малышка врезалась в неё.
«Шустрая какая. Вся в Олека».
Я чувствовала в ее голосе восхищение. И сама начинала гордиться еще
маленькой, но уже такой взрослой волчицей. Но тут вспомнились слова
Праматери:
«Не грусти, ты еще увидишь, как твоя дочь вырастет и родит своих
щенков».
— Но как? — удивилась я.
«К ней, когда она родит, мы придем вместе, и у вас будет немного
времени поговорить друг с другом».
— Спасибо! — по моим щекам текли слезы, но я улыбалась, зная,
что смогу с ней увидеться.
«Мне пора! К тому же она устала и засыпает. Прощай, Ханако».
Пока я поднимала Марику и повернулась, чтобы проститься,
Праматери уже и след простыл.
— Ханна! — я обернулась и увидела Олека, бегущего к нам.
— Олек! — он аккуратно обнял нас.
— Ну, как все прошло?
— Замечательно! — я улыбалась, смотря на волнующегося мужа, и
прошептала. — Марика!
— Ма – ри – ка! — он повторил за мной ее имя, словно смакуя. —
Мне нравится!
— Представляешь, эта маленькая защитница уже обернулась и чуть
не покусала Праматерь.
Он сдавлено хохотнул, а после и вовсе рассмеялся во весь голос,
из-за чего проснулась и заворочалась Марика. Я и оглянуться не
успела, как она укусила Олека, а он еще больше захохотал. Взял ее
на руки:
— Это точно моя дочь!
Я возмущенно зашипела:
— Ты еще сомневаешься?
— Не шипи! — он ласково поцеловал меня в нос, и я тяжело
вздохнула. Он невозможен! — Не вздыхай так тяжело, ты же прекрасно
знаешь, что я вас очень сильно люблю!
— Знаю, поэтому тебя и терплю! — он тихонько хохотнул. — Олек, —
я тяжело вздохнула, и он напрягся. — Нам нужно будет
поговорить.
— Это из-за того, что сказала Праматерь?
— Да…
— Хорошо, приедем домой, тогда и поговорим.
Он подхватил нас на руки и понес к телепорту. Пока он шел,
уснула сначала малышка, затем и я.
Проснулась я уже дома в кровати оттого, что Марика сосала грудь,
при этом она расцарапала сорочку. Да, а ее не волновало, что мама
спит. Она просто взяла то, что ей надо. Хотя, если судить по ее
отцу, тут ничего удивительного.
