Светлана Андреевна –
врач-психотерапевт
Звонок телефона застаёт меня в
коридоре больницы. Сую руку в карман новенького белоснежного халата
и выгребаю оттуда воспроизводивший современную мелодию гаджет. На
экране высвечивается лицо Дениса из терапевтического, и я невольно
улыбаюсь.
- Денис Сергеевич, чем обязана? –
продолжаю своё шествие, придерживая телефон одним только
плечом.
- Что ты Светик, разве я не могу
позвонить любимой коллеге просто так? – мурчит его голос в трубке,
заставляя мои красные губы растянуться ещё больше.
- Что тебе нужно Мальцев? Просто так
ты никогда не звонишь!
- Вот это я понимаю –
профессионализм! Ничего-то от Вас не скроешь, Светлана
Андреевна!
Закатываю глаза и просто хмыкаю.
- Ладно, Свет, если серьёзно, у меня
тут пациентка одна, хочу чтобы ты с ней поработала.
- А что с ней?
- Пневмония.
- О, боюсь, я здесь бессильна! Это
всё-таки больше в вашей компетенции, Денис Сергеевич!
- Там не только пневмония. Девочка
молоденькая совсем. Шестнадцать лет. Не разговаривает, не ест,
лекарства принимать отказывается. Мы уже неделю её через капельницы
кормим, но сама понимаешь…
Денис на том конце обречённо
вздыхает, я же хмурю брови и даже не замечаю, как
останавливаюсь.
- Её мать у нас тут всё отделение
слезами затопила. Говорит, всё хорошо было, весёлая, здоровая,
общительная. Вроде отличница даже. Свет, посмотри, а? Возраст ещё
такой, кто знает, что там у неё в голове. Может в школе чего
случилось, явно же депрессия у неё…
- Так, Мальцев, давай такие диагнозы
лучше я буду ставить! А ты лечи там свою пневмонию!
- Здесь уже никакие лекарства не
помогут пока у неё с головой не всё в порядке!
- Мальцев!
- Так ты придедешь? Жалко, хорошая
девочка!
Тяжело вздыхаю, мысленно прикидывая,
когда я всё успею. Частная клиника, онлайн-приёмы... Но Денис-гад
знал на что давить. Описал мне уже ситуацию, и теперь я точно ночью
не усну.
- Ладно, заскачу завтра!
***
За годы работы через мои руки прошло
огромное количество пациентов, но так чтобы с первого взгляда
пациент вызвал чисто человеческую жалость … таких было немного.
С Кирой было именно так. Зайдя к ней
в палату я увидела … нет не девочку. Взрослую, уже сформированную
девушку. Очень красивую, если отбросить то, что с ней сделала
болезнь.
Первая наша встреча прошла по
обычному сценарию. Я говорила – она молчала. Хотя для меня это было
не так. Мне хватало её взглядов, её мимики. Я сразу поняла, что
лежавшая передо мной неподвижным трупом девушка умная, хотя она не
произнесла ни слова. Её глаза явственно говорили, что она понимает
кто я и для чего я здесь.
Её недружелюбность во взгляде была
понятна и вполне обоснована. Но в этот раз я и не собиралась лезть
к ней в душу. В первую очередь мне нужно было вытащить её из
молчаливого состояния, чтобы работать с ней дальше. И я это
сделала. Уже ближе к вечеру мне позвонил Денис и сказал, что
«немая» пациентка заговорила. Он радовался, я же понимала, что это
ещё ничего не значит, и до истинного исцеления ещё очень
далеко.
На следующий день она со мной
поздоровалась. Чисто из-за вежливости, разумеется. Не скажу, что в
этот раз у нас с ней был уже диалог, нет. Кира не желала вылезать
из своей скорлупы и смотрела на меня с тем же недоверием.
Я предложила ей встретиться на
следующий день. Только теперь уже в моём (правда, бывшем, но всё
же) кабинете. Мне нужно было, чтобы она сделала этот шаг сама,
чтобы сама поняла, что встречи со мной ей необходимы.
И она пришла.
Пару дней я пыталась найти с ней
контакт. Тяжело когда человек умный, умеющий контролировать свои
эмоции и прятать мысли. Кира держалась культурно, вежливо. Отвечала
на все мои вопросы, но все её ответы были сухими и тщательно
отфильтрованными.
