Храм. Красивый, просторный и
светлый. Солнце через высокий стеклянный купол отбрасывает
разноцветные лучики света на белые стены. Густым плющом увиты
тонкие колонны здания. Сочная зелень добавляет этому месту красок,
вдыхает в окружающую холодную красоту жизнь.
По обе стороны от меня, прямо на
полу, на пышных ярких подушках разместились гости. Арестей, Сэна,
родители… Братья. Так много знакомых лиц. Но, увы, не могу
вспомнить и половины из них. Все улыбаются, провожают меня
одобряющими взглядами. Матушка тайком утирает слезы кружевным
платочком, сжимая в поиске поддержки руку отца.
Впереди, у самого подножия витража
Святого Юона расположился алтарь. Меня там ждут двое — амун и
Райан. Видно, что в непривычной для некроманта светлой одежде ему
немного неуютно. Нервно переступает с ноги на ногу, но, едва
заметив меня, замирает. Любуется.
Я ступаю босыми ногами по усыпанному
цветами полу. Ромашки. Символ солнца и семейного счастья. В моих
руках венок из белых полевых цветов. Он — знак согласия, который
увенчает голову жениха во время церемонии.
Волнительно. Чувствую, как
подрагивают кончики пальцев от переполняющей радости. В груди
бешено бьется сердце. Еще немного, и Райан, наконец, станет моим
мужем.
— Дети мои, — обратился ко всем
присутствующим Святейший, едва я ступила к алтарю. — Сегодня мы
станем свидетелями создания союза любви. Нет ничего прекраснее и
светлее чувства, способного остановить кровопролитные войны, спасти
от гибели и подарить жизнь. — Голос амуна подобно песне разносился
по храму, заставляя вслушиваться в каждое слово. — В этот
прекрасный день дети Юона, Райан и Мадена, решили скрепить свой
союз узами брака, прочность которого не способна разрушить порой
даже смерть.
Мужчина взял со стола позади себя
небольшую пиалу с красной жидкостью. Ритуальная «благодать» —
вечный спутник, что скрепляет брачные союзы.
Некромант протянул ко мне ладони, и
я накрыла их своими.
— И потому перед богом и детьми Юона
спрашиваю: готов ли ты посвятить этой женщине свою жизнь? —
обратился Святейший к стоящему напротив меня Райану.
Тот, тепло взглянув на меня, коротко
ответил:
— Да.
Кивком приняв его ответ, амун
повернулся ко мне.
— Мадена, перед богом и детьми Юона
спрашиваю: готова ли ты посвятить этому мужчине свою жизнь?
— Да, Святейший.
— Хорошо. — Вновь согласно кивнул
он. — Венки в ваших руках сделаны из белых анемонов — символа
верности, искренности и защиты. Так даруйте же их друг другу.
Райан первым увенчал меня короной из
живых цветов. В нос сразу ударил сладковато-медовый аромат. Я
последовала его примеру и, привстав на носочки, надела ему на
голову венок.
— А теперь, дети мои, благословите
друг друга, — произнес Святейший, едва мы замерли. Он протянул мне
пиалу с жидкостью.
По традиции в этот раз первенство
было за мной. Я обмакнула большой палец в «благодать» и медленно
коснулась им сначала своих губ, а затем губ жениха, оставляя на них
яркий след. Взяв мужское лицо в ладони, на мгновение прижалась к
его лбу своим, а после на том же месте оставила покровительственный
поцелуй. Благословила.
Райан проделал то же самое, и теперь
на наших лбах виднелись следы «благодати». Мы снова соединили наши
руки, ожидая от амуна самых заветных слов, с которых начнется наша
новая жизнь.
Судьба, дарованная нам, одна на
двоих.
— Сегодня перед лицом Святого Юона
свершилось еще одно великое таинство. Да будет ваш союз долгим,
трепетным и нерушимым. Теперь я могу объявить вас…
Долгожданные слова потонули в
оглушающем звуке открывшейся двери. Тяжелые дубовые ставни
разлетелись в стороны, с грохотом ударяясь о стены. Все
присутствующие обернулись на шум.
В храме повисла напряженная
тишина.
