Ни для кого не секрет, что проблема привлечения инвестиций, особенно в такую сложную (в плане значительности необходимых средств, дорогостоящих современных технологий, риска невозвратности вложенных средств) сферу промышленности государства, как разработка и добыча нефти и газа, всегда будет актуальной для любого государства, поскольку от ее решения зависит развитие всей промышленности, экономики и, в конечном итоге, благосостояние народа. Так, в Энергетической стратегии Российской Федерации на период до 2050 года1, среди приоритетных задач отмечены: (1) обеспечение стимулирующего и предсказуемого фискального режима для притока инвестиций в нефтяную отрасль; (2) создание благоприятных инвестиционных условий, в том числе для освоения таких стратегических районов, как Арктика, Восточная Сибирь, Дальний Восток.
В настоящее время экономика тесно связана с правом, поскольку именно право обеспечивает необходимое регулирование экономических отношений, с учетом интересов участников таких отношений. Поскольку в нефте- и газодобыче присутствует много рисков, именно посредством инвестиционных нефтегазовых контрактов возможно привлечь необходимые инвестиции и защитить интересы каждой стороны, обозначив специфику обязательств как государства, так и инвестора, а также гарантии и механизм защиты.
Вопрос правового регулирования недропользования в России до сих пор остается дискуссионным и неоднозначным. Объяснить это можно тем, что в нашей стране применяются два правовых режима в этой сфере – лицензионный (в соответствии с Законом РФ «О недрах»2) и договорный (в соответствии с Федеральным законом «О соглашениях о разделе продукции»3). При этом в нефтедобывающих странах, как правило, используется одна из этих систем.
Внедрение в России договорных вариантов недропользования (концессионных договоров в СССР, соглашений о разделе продукции в постсоветский период) получало преимущественно негативный отклик.
Вряд ли уместно ссылаться на то, что, к примеру, соглашения о разделе продукции (далее также СРП) применяются исключительно «отсталыми» странами (в прошлом «банановыми республиками») и не подходят для России, -имеется положительный опыт их применения в странах с более высоким, по сравнению с Россией, уровнем экономического развития (например, в КНР).
Концессионные договоры популярны в таких развитых странах, как Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ). Идея возврата России к концессионным договорам в ресурсных отраслях, включая нефтедобычу, была заложена в двух первых версиях Федерального закона «О концессионных соглашениях»4, однако в последующем все положения о недрах были исключены.
Тем не менее, Россия так и не отказалась полностью от договорной системы недропользования. История развития правового регулирования недропользования в России5 подтверждает действие принципа цикличности не только политических, но и экономико-правовых явлений6 в этой сфере и дает основания утверждать о несостоятельности концепции исключительного административного регулирования отношений недропользования.
Представляется необходимым развить в России собственное договорное регулирование в сфере недропользования с учетом наработанной и доказавшей свою эффективность международной практики и с адаптацией к российскому правопорядку. Можно учесть также опыт российских нефтяных компаний, которые продолжают участвовать в различных инвестиционных нефтегазовых контрактах за рубежом.
Это позволит создать механизм привлечения инвестиций без вреда энергетической безопасности и суверенитету нашего государства.
