В юношестве я грезила о любви. Разумеется, мой избранник был
арабским шейхом, английским принцем, на худой конец — рок-звездой.
И все было так же красиво, как в кино. Нет, ещё красивее. Далеко
мои мечты не уходили, о младенцах мне тогда не особо думалось. А
вот первая встреча, свидания, а ещё самый топ - как забирает меня
на крутой тачке и все мои подруги это видят.
Мечты не то, чтобы позабылись. Ушли на второй план. Все мои
подружки влюблялись, сходились-расходились, некоторые даже рожали
детей. Я ждала принца. Из сказки.
А потом…знаете, судьба наверное. Сейчас я иногда думаю о том,
что лучше бы этого не было. Чтобы я его не встречала. И сразу же
пугаюсь этих мыслей — чем была бы моя жизнь без него?
Он был красив, как бог. И глаза у него были озорные. Знаете, как
у мужиков, которые знают, что им все можно. Все простят. Встреча
была совершенно случайной, парень мне не знаком, но я просто встала
столбом, как дура.
— Позвольте, - сказал он. А потом подхватил меня за талию и
осторожно переставил со своего пути, на котором я и замерла.
Я судорожно думаю — скажи же что нибудь! Что нибудь такое, чтобы
не ушёл. Чтобы остался. Я не была закомплексованной, нет. И в
разговорах с противоположным полом не смущалась. А тут —
парализовало. В буквальном смысле слова. Спасла меня обычная
бабская сумка — из ослабевших пальцев выпала. Из неё высыпались
карандаши и блокнот. Он упал раскрывшись на моем последнем рисунке,
я любила рисовать тогда, и сейчас рисую.
— Красиво, - сказал самый красивый парень в мире. — Ты сама
рисовала?
Я посмотрела на портрет Лии, моей сокурсницы и подруги. Его я
вчера вечером набросила, когда подружка сосредоточенно грызя ручку
пыталась разобрать чего же она там на лекции написала. Набросок
вышел живым. Казалось, Лия вот-вот повернется, отбросит прядь волос
с лица, залихватски, как она умеет, улыбнётся.
— Да, - еле как выдавила я. - Я люблю…рисовать.
— У нас завтра вечеринка, - ответил он. - За третьим корпусом
собираемся в девять вечера. Приходи.
И отдал мне блокнот. Руки наши соприкоснулись лишь на мгновение,
но меня обожгло. Сколько с мальчишками целовалась, никогда такого
не было, и тут на тебе. И взгляда отвести от его длинных сильных
пальцев не могу.
— Меня Артём зовут, - и улыбнулся.
И я улыбнулась, невозможно было не улыбнуться. Он ушёл, а я так
и осталась стоять там, куда он меня поставил, с блокнотом в руках.
А потом словно проснулась и полетела в общагу, в которой доживала
тогда последний год — заканчивала универ.
— Лийка! — ворвалась я в комнату. — Лия! Я влюбилась!
Подруга оторвалась от любовного романа, который читала, закатила
глаза утомлённо.
— Свершилось, - ответила она. - Тебе двадцать один год почти,
женщина. Пора бы уже.
Я засмеялась и закружилась по комнате. Вообще в нашем общежитии
селили по четыре человека в комнату. Но наши соседки уже закончили
вуз и уехали, подселять в последний год к нам никого не стали.
Сейчас комната с выцветшими обоями, которые мы ещё на первом
курсе сами клеили, комната, которая так надоела, казалась лучшим
местом в мире. Лия — замечательной. Весь мир — прекрасным. Я
подскочила к подруге и громко чмокнула ее в гладкий лоб. Она
засмеялась — счастье заразительно.
— Он такой… Не такой как все. Я на него смотрю и дышать не
могу.
— Не задохнись только, — посоветовала Лия и чайник ставить
пошла.
В ту ночь я мечтала с особенным упоением. Всех принцев, шейхов,
звёзд подвинул парень, с именем, которое раньше мне глупым и
смешным казалось. Я воображала наш первый поцелуй — дальше робко
мечтать не смела. И только лишь от этих мыслей дыхание учащалось и
в груди так гулко сердце билось. Ерзала, комкала простыни,
вздыхала, чем не давала спать Лие.
