Передвигаться и вообще ровно идти после тренировки было победой, а если умудрится выйти без синяков, можно записывать в достижения! Зайдя в покои, развела руки в стороны, служанки быстро стащили металлические доспехи, оставив в простой льняной рубашке и штанах. От внезапной лёгкости колени немного подогнулись. Плюхнулась на кровать, прямо в подушку лицом и простонала.
Всё тело невероятно ныло, в этот раз Марк явно перестарался. И чем я успела его обидеть? Или это отец постарался и в очередной раз пытается отвадить меня от рыцарства и тренировок? Ну уж нет. Я прекрасно помню его обещание. Если до моих восемнадцати не найдётся достойный принц, то я смогу попасть в армию и самостоятельно найти себе суженого. Даже будь это крестьянин.
До сих пор мне удавалось отшивать и отбивать всяких желающих моей руки. Всевозможные принцы, графы, маркграфы и достойные рыцари, получившие титулы за войну. Но они все, такие противные, неприятные у многих прямо на лице читается желание посадить меня в высокую башню как личный военный трофей. Постоянно говорят о семье, спрашивают, сколько детей я хочу, и жадно рассматривают талию, которой нет.
Я так увлеклась фехтованием, что кроме округлостей, во мне сложно различить аристократичную леди. А общество рыцарей и стражников прочно отшибло большую часть этикета принцессы. Конечно, на каждые смотрины маменька силой заставляла меня напяливать корсет, а ещё огромные платья, в которых не столько тяжело, сколько было душно. Из-за всей этой ткани я казалась куда миловиднее, как пышный кусок торта. Так, что я натурально видела, как несостоявшиеся женихи слюни пускают.
До совершеннолетия осталось всего два месяца. И за последние полгода благодаря хитрости я смогла избежать нескольких смотрин. Подменила свой детский портрет. И теперь страшно этим гордилась ведь никто, кажется, не заметил. Вместо миленькой девочки в розовом платье и рюшах, всем желающим приходил портрет воительницы, меня, само собой, в доспехах, с мечом в руках на поле сражения.
Я знаю, что отец уже смирился и постепенно готовит дворян и страну к первой правящей королеве, но вот моя матушка не теряла надежды.
― Молодая госпожа, к вам Её Величество королева, ― над моим ухом раздался вкрадчивый шёпот Бетти, ― Молодая госпожа?
―Я слышу, ― не отрывая головы от подушки, махнула рукой, ― пусть заходит.
Дверь скрипнула, первым в комнату вплыл аромат фиалок, роз и ванили, даже через подушку я отчётливо его слышала, который словно по мановению волшебной палочки всегда следовал за королевой. Следом шуршание платья, она мягко коснулась моего плеча, присела на кровать и цокнула, когда не дождалась от меня хоть какого-то ответа.
― Элиза, у меня к тебе очень серьёзный разговор.
Я невольно напряглась. Голос звучал вкрадчиво, мелодично. Она знает о подменённом портрете? Или о какой-то другой старой проделке? Оторвала голову от подушки и внимательно посмотрела в лицо матушки. Она лишь чуть улыбнулась. Королева не выглядела злой, но что за разговор тогда.
― К нам едет кронпринц на смотрины.
― Как приедет, так и уедет, ― я отмахнулась и снова уткнулась в подушку.
― Элиза, в этот раз всё иначе, ― голос матушки стал на секунду строже, ― В этот раз уже всё решено, и тебе придётся принять этого принца.
― Что?! А как же обещание? Мне почти восемнадцать! ― я подскочила и одним рывком села на кровать, матушка чуть отшатнулась и попыталась взять меня за руки, ― Да я сбегу!
― Я понимаю, дорогая, но это очень важное соглашение для нашего королевства, ― мама, как могла, пыталась унять закипающую бурю внутри меня, ― возможно, кронпринц тебе понравится или вы найдёте другой выход…
― В каком смысле?
