Город тонул в ночи. Улицы, еще недавно заполненные шумом и светом, теперь лежали под властью осеннего тумана – густого, молочного, обволакивающего фонари так, что их желтый свет превращался в расплывчатые пятна, будто кто-то размазал масляную краску по холсту. Воздух был влажным и тяжелым, пропитанным запахом прелых листьев и далекого дыма.
Рабочий день давно закончился, но именно сегодня Ирина вынуждена была задержаться в кофейне, где она трудилась уже практически год. Работенка была не пыльная, но бывали редкие случаи, когда к концу смены девушка чувствовала себя как выжатый лимон. На следующий день у девушки начинался отпуск. Ира закрыла кофейню и шагнула в осенние сумерки.
Как раз сегодня выдался именно такой день. Да еще и к вечеру погода окончательно испортилась. Поднялся ветер, тучи закрыли красивое закатное небо и, было ощущение, что вот-вот пойдет промозглый дождь.
Ира шла быстро, почти бежала, хотя сама не понимала, от чего. Ветер шевелил ее волосы. Холодными пальцами она забралась под воротник пальто, тщетно пытаясь их согреть. Девушка сжала сумку крепче – глупо, конечно, будто тонкая кожаная полоска могла защитить от чего-то в этой пустой, безлюдной тьме.
"Надо было вызвать такси. Или остаться ночевать у Лены. Или хотя бы не идти через этот проклятый переулок…"
***
Переулок, в который она свернула, был узким настолько, что встреться там два человека, разойтись бы они не смогли. Стены старых кирпичных зданий, почерневших от времени, сжимались по бокам, будто стараясь раздавить того, кто осмелился здесь пройти. Асфальт под ногами был липким – не от дождя, а от чего-то другого, будто его покрыли тонким слоем смолы.
Ира вдруг осознала, что не слышит собственных шагов.
Вокруг не было ни души. Стояла пугающая тишина.
Абсолютная, гнетущая, словно кто-то вынул пробку из мира, и все звуки утекли в какую-то черную дыру. Даже ее дыхание казалось беззвучным. От мыслей, что вокруг неестественно тихо, Ира почувствовала себя еще тревожнее.
И тогда ей вдруг показалось, что она что-то почувствовала у себя за спиной. Ирина была полностью уверена, что там кто-то стоит.
Девушка обернулась так резко, что распущенные волосы хлестнули по щекам, словно плети. Воздух в переулке вдруг стал густым, как сироп, а каждый вдох обжигал легкие ледяной осенней сыростью.
В трех шагах от нее, там, где секунду назад висела лишь пустота, теперь стоял Он.
Человек? Нет.
Скорее это нечто напоминало какое-то существо и теперь возвышалось над ней. Неестественно вытянутое, будто кто-то взял человеческий силуэт и растянул его в тенях фонарного света. Его контуры дрожали и переливались, то, как пламя свечи за толстым стеклом, то расплывались в дымчатых очертаниях, то на мгновение становились четче.
На нем висел старомодный черный сюртук, потертый на сгибах, будто его носили десятилетиями. Рукава были слишком длинными, закрывающими кисти. Но, когда существо шевельнулось, из одного рукава на мгновение выскользнули пальцы. Длинные. Костлявые. С ногтями, потемневшими от времени, будто покрытыми старой кровью.
Его лицо…
Бледное, как фарфоровая маска, с неестественно гладкой кожей, на которой не было ни морщин, ни пор. Скулы – острые, почти режущие взгляд. А глаза… Вместо глаз – глубокие впадины, черные как смоль, бездонные. Ира чувствовала, как этот “пустой” взгляд скользит по ее коже, холодный и липкий, будто прикосновение мокрого шелка.
Но хуже всего был рот.
Слишком широкий. Растянутый от скулы до скулы в вечной, ненатуральной улыбке. Губы – тонкие, синеватые, сухие и потрескавшиеся.
А за ними… Зубы.
Их было слишком много. Острые, неровные, разного размера – будто собранные из нескольких ртов. Некоторые желтые, некоторые белые как мел, а несколько в глубине – черные, гнилые. Когда существо улыбнулось шире, она увидела, как его челюсть неестественно оттягивается вниз, обнажая мокрый розовый зев где-то в глубине.
