— Ава, сладкая, ты чего здесь
прячешься?
Я вздрагиваю и инстинктивно
закрываюсь книгой, которую читаю. Специально ушла в библиотеку,
которую из-за отдалённости от основных залов мало кто посещает
зимой.
Что Айкен здесь делает? Он же должен
был уехать на несколько недель…
— Кузен? Вы уже вернулись? —
спрашиваю я, прекрасно осознавая глупость вопроса. — Как дела на
границе?
— Холодно, пусто и до зуда в штанах
одиноко, — он плюхается на диван рядом со мной, поворачивает голову
и одаривает меня липкой, неприятной улыбкой. — Скучала без меня,
пташка?
— Нет, — я уклоняюсь от ладони,
тянущейся к моей щеке, и встаю, делая вид, что мне наскучила книга
и я хочу её сменить. — Прошло так мало…
Я бы предпочла, чтобы ты вообще не
возвращался! Боги, хорошо что он пришёл сейчас, а не получасом
раньше, когда я писала письмо, спрятанное теперь в подшитом
внутреннем кармане моего платья.
— Это верно, — ухмыляется Айкен и
тоже поднимается.
Слышу тяжёлую поступь его шагов.
Кузена наше, пусть и не слишком близкое родство, похоже, совершенно
не беспокоит. Сперва я думала, что он просто шутит, наслаждается
моим смущением. Возможно, вначале так и было, но теперь ясно
наверняка, помыслы кузена неприличны.
Спину обжигает так, будто Айкен
несёт в руках букет огня. Я знаю, что он делает всё это специально,
чтобы спровоцировать меня. Ему нравится страх, поэтому нужно хотя
бы выглядеть невозмутимо. А ещё не паниковать. Айкен намного выше
меня и куда сильнее. До сегодняшнего дня меня спасали счастливые
случайности и то, что Айкен, как наследник Дома, постепенно
перенимал дела своего отца.
Возвращаю книгу на полку и
оборачиваюсь ровно в тот момент, когда брат упирает ладони по бокам
от меня, заключая меня в ловушку. Сердце стучит так быстро, что
становится больно рёбрам, но моё лицо — каменная маска, не выдаёт
эмоций. За время проведённое в замке, я безупречно отрепетировала
это выражение.
— Пташка, а ведь ты с каждым днём
становишься всё краше, — от взгляда, которым он меня окидывает,
хочется принять ванну. — Даже жаль, что такой лакомый кусочек не
дают распробовать как следует.
— Нельзя…
Его правая рука касается моей щеки,
спускается по шее к ключицам, а после, будто нарочно скользит ниже
по груди и оборачивает талию. Я удерживаю лицо, но, кажется, выдаю
панику взглядом, потому что на губах брата расцветает довольная
улыбка.
— А если я скажу, что можно? Сладкая
пташка, не будь такой холодной. Мы же семья, ты можешь мне
открыться.
— Айкен, отойдите! — я упираюсь
ладонями в его грудь, но, кажется, проще будет передвинуть замок на
другое место.
— Как же я могу отдать тебя другому,
ничему не научив? Ведь ты моя, помнишь? Всегда была только…
— Нет! — не выдерживаю я, когда его
ладонь сжимает моё бедро.
— Леди Авалина, — в библиотеку
входит слуга, и я готова броситься на него с благодарными
поцелуями. — Господин Аелл вызывает вас немедленно.
— Выйди. Сейчас же, — угрожающе
тянет Айкен.
— Прошу прощения, господин, но ваш
отец требует её немедленно, — низко кланяется мужчина.
Воспользовавшись моментом, я
выскальзываю из хватки кузена и бегу к выходу, даже не думая
оглядываться.
Чувствую себя грязной и униженной.
Айкен с детства такой! Мы с ним ровесники, но он всегда смотрел на
меня свысока и командовал. Поначалу я не видела в этом ничего
плохого, но чем старше мы становились, тем обиднее становились его
колкости. Он забыл обо мне на какое-то время, но теперь снова
обращал внимания, уже совсем по другому поводу и это пугало меня до
слёз. Думаю, это из-за того, что до меня никому нет дела, и никто
не станет защищать меня.
