Ночь на двадцать третье апреля обещала быть неспокойной. Тяжёлые тучи, которые сумерки с трудом волокли за собой, наступая на мирный город, уже готовили весь свой многообразный арсенал к бою. Подкравшись как можно ближе и окутав ночное небо всецело, словно взяв крепость в плотную осаду, небесные кочевники приступили к яростной атаке. Напором пожарного гидранта пролился дождь на холодную землю, молнии с пугающей частотой принялись озарять мрачное небо, а следующие за ними раскаты грома не находили в себе сил умолкнуть хотя бы на минуту. Вспышка, как удар плетью, рассекающей воздух, затем нарастающий грозный рокот, снова удар и его последующее оглушительное эхо. Ещё с десяток таких устрашающих комбинаций – и вот ненастная погода в столице достигла своего пика. Ветви ещё не до конца скрытых за зеленью деревьев пытались спастись, укрыться от жестокой бури, хватаясь за скользкие окна ближайших домов, но стихия, не зная пощады, то и дело поражала самых слабых из них и безжалостно разбрасывала по импровизированному полю битвы. До спасительных первых лучей, казалось, было далеко…
Ровно в эти тревожные минуты в квартире под несчастливым номером тринадцать металась по своей постели, как в бреду, молодая длинноволосая девушка. Рядом с её невысокой кроватью, безмолвствуя, стояла дряхлая старуха в чёрном потёртом балахоне и пристально наблюдала за несчастной. Как вдруг она, эта старуха, громко расхохотавшись, без особых усилий подпрыгнула до самого потолка, да так там и осталась, нависая над кроватью тяжёлой грозовой тучей, тогда как её правая нога, длинная и на первый взгляд будто деревянная, свисала, почти касаясь груди бедной девушки.
– Внученька! – скаля гнилые зубы, хрипела старуха. – Нехорошо обижать бабушку. Иди ко мне, кровиночка родная!
Девушка, широко распахнув глаза, одновременно застыла в немом страхе и удивлении, обнаружив висящее перед собой гадкое морщинистое лицо. Незваная ночная гостья в один момент протянула к ней свои искорёженные старческие руки и тут же, резко отдёрнув их назад, с жутким хохотом прыгнула прямо на бедняжку.
На прикроватной тумбочке зазвенел будильник. Несчастная, громко вскрикнув, резким движением попыталась выскочить из кровати, но, запутавшись одной ногой в простыне, с оглушительным треском грохнулась на пол. Придя в себя спустя несколько минут, пострадавшая во всех смыслах медленно поднялась, взяла в руки мобильный телефон и поплелась на кухню. Часы показывали семь утра, и солнце, уже рассеяв тьму ночной стихии, настойчиво заглядывало в окна, призывая дремлющих покидать свои укрытия. Жуткая старуха, с которой девушке не доводилось встречаться никогда прежде, снилась ей каждую ночь на протяжении последних нескольких недель. Что делать с этой напастью, было решительно неясно. Совершенно понятно было только одно: отвратительно бесформенное лицо старухи испугало бы не на шутку кого угодно.
– В церковь сходить, что ли, свечку поставить…
Здесь её размышления о ночном кошмаре внезапно закончились, а точнее сказать, прервались телефонным звонком.
– И вам доброе утро, – слабым голосом проговорила девушка, не торопясь при этом снимать трубку. Какое-то время она просто держала беспокойный телефон в своей дрожащей руке и смотрела на экран, нервно отпивая из большой красной кружки горячий кофе. Так прошло примерно пять минут, прежде чем она собралась с силами и ответила на очередной звонок.
– Елена Ивановна, доброе утро! Вас снова беспокоят сотрудники отдела по работе с проблемными должниками банка «Московский денежный двор». Мы хотели бы поинтересоваться, когда Вы планируете погасить задолженность по кредитам?
