— Ох, Милли! Я бы на твоем месте не
приближалась к этой змеюке! Иногда мне кажется, что он умеет
прожигать насквозь своими глазищами!
Эмилия скептически приподняла бровь,
однако посмеяться над трусишкой Стеллой не позволила совесть.
— Василиски опасны, только если
смотреть им прямо в глаза, не отрываясь, не меньше двух минут! Это
все знают! Это первое правило по обращению с василиском! Они же
сами всем памятки и раздают!
Стелла подозрительно сузила
глаза.
— Ага! Знаю я эти правила! По мне,
так лучше вообще подальше держаться от этих гадов… ползучих! Вон, в
прошлом году, третьекурсницу превратили в камень! И это при том,
что на третьем курсе уже изучают отражающие заклятия! Что уж
говорить о нас, проучившихся без году неделю! Если бы я знала, что
в Академию принимают василисков!..
— А кого, по-твоему, должны
принимать в Академию Разумных Рас? Да ладно тебе переживать! Вы и
не пересечетесь никогда! Стейн на шестом курсе и совсем на другой
специальности.
Эмилия задумчиво засунула в рот
прядь волос медного оттенка, но тут же, скривившись, выплюнула
локон: она твердо решила избавиться от этой детской привычки. Она
уже не ребенок! Правда, магистр Варр, что преподает «отвары и яды»,
недавно заявил Милли, что пороть ее некому! Такой грубый! Хотя оно
и понятно, оборотень — он оборотень и есть. Он давно точит зуб на
Эмилию, так и ждет повода, чтобы поставить красную галочку напротив
фамилии. Пять красных галочек — и суровая студенческая жизнь, и так
лишенная всяческого комфорта, становится и вовсе невыносимой.
Нерадивые студенты вынуждены драить аудитории после занятий, до
полуночи дежурить в столовой, а иногда заниматься нудными и
скучными поручениями преподавателей.
— Я уже знаю, какое дело вам поручу,
дорогая Эмилия, — мурлыкал магистр Варр, выставляя напротив фамилии
Неали четвертую красную метку.
Прозвучало это настолько зловеще,
что Милли невольно сжалась. Да и сам Лариус Варр выглядел пугающе:
серые свалявшиеся космы на голове, недельная неопрятная щетина,
кисти рук покрыты длинными черными волосами. Милли знала, что
оборотням бесполезно бриться и стричься — волосы прежней длины
отрастают за ночь. Вот сюртук и рубашка всегда свежие, отглаженные,
с иголочки. Но эта жуткая растительность портила весь вид.
«И не надейтесь! — ворчала про себя
Эмилия. — Какое такое дело! Нет у меня с вами никаких дел,
мерзейший Варр!»
И надо же такому случиться, что
именно на занятии отварами и ядами Милли разбила флакон с редчайшим
реагентом! Собственно, самой редкой составляющей снадобья являлся
яд василиска. Слезы девственницы Эмилия наплачет сама. С ногтями
гномов вообще не возникнет никаких проблем — эти рыжебородные
коротышки на каждом повороте за ней волочатся, хорошо хоть
гроздьями не виснут по пять штук на одну Эмилию. Никто не откажет
ей в парочке ногтей. Да они бы и бороды свои рыжие повыдирали,
попроси она их.
— Это потому, что ты нимфа! —
обличительно заявила как-то Стелла, наставив на соседку по комнате
палец.
— Ага, — беззаботно согласилась
Милли. — Поэтому!
Очарование нимф заставляло сильнее
биться сердца представителей любых рас. Всех, кроме… Конечно же,
гадских, хладнокровных, высокомерных василисков!
— И что же, ты просто подойдешь к
нему и попросишь накапать в пузырек немножко яда? — недоверчиво
продолжала Стелла. — Вот так прямо подойдешь к шестикурснику, от
одного взгляда на которого кровь в жилах стынет, и скажешь: а
ну-ка, Стейн, отлей мне пару капель яда. Так, что ли?
— А почему нет? — почти беззаботно
спросила Эмилия, хотя надо признать, сердце тревожно задергалось и
даже немножечко заныло.
Она живо представила себе красавчика
Стейна. Он учился на заклинателя нечисти — именно эта профессия
подходит василискам как нельзя лучше. Бесстрастные, лишенные
чувств, холодные, точно ледышки. Василиски всегда держались
отстраненно, в пустую болтовню не вступали, слова цедили по капле,
так же, как свой бесценный яд.
