Глава 1. Страшные горы Чьяпаса
Берега большого горного озера, поросшие бакаутами и саподиллой, медленно засыпали. Многоголосый хор птиц под вечер смолк, и только ветер, протяжный, как звук гватемальской блокфлейты тропической ночью, терялся в непроходимых джунглях на склонах горы Санта-Крус.
Двое ныряльщиков неспешно выбрались на борт моторной лодки. Молодой подал руку старому, и исследователь с еле заметной одышкой оглянулся, откуда только что вынырнул.
– Смотри, Рольф, глубина небольшая, футов пятьдесят. Так рождаются великие открытия.
Пожилой ныряльщик, сухопарый и энергичный, сняв капюшон гидрокостюма, весело топтался по днищу качающейся из стороны в сторону моторки. Предчувствие переворота в науке било мелкой дрожью по всему телу – у старика аж тряслись руки.
– …Нет, Рольф, ты не понимаешь! Сам Паша[1] позавидовал бы! Это не просто золото! Мы стоим на пороге открытия, которое перевернёт мир!
Рольф – мужчина лет тридцати, с аккуратной бородкой, стоял позади старика, озираясь, как непрошеный гость у чужой квартиры.
– Мастер Ульрих! Полиция!
Действительно, от берега, в трёхстах ярдах от ныряльщиков, отделился катер.
– Я не боюсь! Я никого не боюсь! – гордо воскликнул учёный, глядя в сторону приближающегося патруля. – И ты не бойся, Рольф. Мы ведь не какие-нибудь охотники на ламантинов, а учёные! Сейчас они узнают, с кем имеют дело! Я расскажу… Ы-ы…
В руке Рольфа сверкнуло стальное жало, и Ульрих получил удар в печень. Короткий сдавленный крик старика был слышен только его убийце.
– Не в этой жизни… – Молодой человек невозмутимо толкнул умирающего пожилого учёного в воду.
Тяжёлый акваланг потянул ныряльщика на дно.
Подоспевшая полиция не обнаружила ничего подозрительного и удалилась, а убийца кому-то передал по рации:
– Место найдено. Готовьте команду для погружения. Сейчас буду, – и завёл мотор лодки.
В этот момент из воды вынырнула голова туземца. Быстрый, как пуля, плевок из трубки, и ядовитая стрела пчелой ужалила Рольфа в шею. Теряя равновесие, умирая от неизвестного яда, тот кувыркнулся с борта уходящей моторной лодки вслед за своей жертвой на дно озера Исабаль…
Шаг за шагом он поднимался по крутому горному склону. Высокого роста европеец в камуфляже и в крепких армейских ботинках с протекторами, с немалой заплечной сумкой, по форме напоминавшей чехол для армейской радиостанции, пробирался в горы прямо над деревней майя. Мужчина был настолько осторожен, что мог незаметно подойти к птице или зверю. Сказывалась долгая выучка следопыта.
«Пронесло…» Где-то внизу осталось поселение с крытыми соломой хижинами, где начеку было три десятка крепких индейцев с боевыми трубками, топорами и дротиками.
Мысль загадочного путешественника прервал странный звук. Впереди, за огромными валунами послышался не то голос, не то скрип: «У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап!» Мужчина замер и, на всякий случай вынув из-за пояса боевой нож с кровостоком, двинулся дальше. Через несколько метров следопыт опять остановился и лёг на тропу. Она делала резкий поворот, который обозначала отвесная скала, а впереди был обрыв. Снова послышался тот же звук: «У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап!» Европеец осторожно выглянул из-за поворота, буквально вжавшись в скальную поверхность тропы. Метрах в пятнадцати впереди сидел индеец майя в полной боевой раскраске. Набедренная повязка эш, аккуратно пропущенная между ног, с дорогими перьями и вышивкой. Широкая накидка из шкуры ягуара, которая наверняка скрывала необычный татуаж на теле. Чёрные как смоль волосы были заплетены в десятки косичек-дредов и собраны в хвост, отчего голова туземца казалась продолговатой. Маленький караульный сидел, бесстрастно смотря в пропасть и что-то напевая.
