Втихую из-за приоткрытой двери наблюдаю, как парень жадно целует девушку, блондинку с роскошной задницей, волосами и буферами, похожую на Барби-переделку 18+, когда та сидит с раздвинутыми ногами на столе, а он ютится между её упругих загорелых бёдер. Грубо мнёт её грудь сквозь золотое платье, властно заталкивает ей в рот свой язык и тут же ухмыляется, потому что та от таких откровенных и сладких жестов конкретно расплылась перед ним стонущей лужицей, а он упивается тем, как действует на девушку.
Кто тут не поплывёт от такого? Под два метра ростом, широкоплечий брюнет из пресловутых романов с хищным взглядом и телом гепарда, клише на клише. Но от того, что здесь такой мачо реален, волей не волей потечёшь. Поправочка. Если ты уже лично не знаешь его скотскую натуру и тебя насильно не выдают за него замуж. А, и ещё забыла – если он не призирает твой плюс-сайз и само твоё существование.
И это за него папа отдаёт меня замуж? Свою единственную дочь?
Каюсь, поначалу и я на него запала. Пока он не показал своё истинное лицо, когда мы впервые остались наедине.
Сердце истерично колотится, а грудь изнутри пожирает жгучее несогласие. Церемония начнётся всего через несколько часов, в особняке вовсю идёт подготовка, персонал на взводе, наши матери на взводе, мой визажист и стилист жужжат как пчёлки, чтобы успеть сделать из меня принцессу, достойную стоять рядом с таким «принцем», да чего уж лукавить, и я сама не на шутку взволнована, замуж всё-таки выхожу. А он в это время лобзается с одной из своих пафосных подстилок?
Урод. Козлина. Извращенец.
– М-м… Илья… – снова протяжный стон.
Под тяжестью моих мыслей и моей нелёгкой фигуры дверь резко открывается, и я вваливаюсь в эту комнату, валюсь на колени в своём дизайнерском свадебном платье прямо перед ними, обрывая сей горячий акт.
Девушка даже в этот момент томно ахает от испуга. Вскидываю голову, упираясь ладонями в мраморный пол, и смотрю на мерзавца. На его же лице нет ни капли раскаяния. Там лишь призрение, злая насмешка и раздражение. Он даже от блондинки своей не отодвинулся, продолжая стоять между её раздвинутых ног. Как и она, впрочем, не сильно беспокоится, что их застала его невеста.
– Не знал, что любишь подглядывать. Но понимаю, только это тебе и светит, – его усмешка кипятит мою кровь. – А теперь выйди и в следующий раз спрашивай разрешения.
Спрашивать разрешения? На то, чтобы посмотреть, как он устраивает соитие с другими?!
Я быстро поднимаюсь. Пытаюсь сделать это быстро и гордо, на деле же получается наверняка неуклюже, потому что меня со всех сторон сдавливает корсет, и мешается длинный кружевной подол.
– Пошёл ты… – выдыхаю гневно, когда выпрямляюсь, наконец. Перевожу взгляд на блондинку, которая теперь тоже смотрит на меня с презренной насмешкой. – И ты тоже пошла. Чего пялишься? Стол после себя не забудь антибактериальной салфеткой протереть, – снова смотрю на придурка и сиплю: – Это было последней каплей. Я сейчас же обо всё расскажу нашим родителям. Твои ведь до сих пор считают тебя примерным сыночком? Кто-то должен открыть им глаза, и этим кем-то стану я!
Приподнимаю подбородок, хоть у самой тот и норовит затрястись от обиды, после чего разворачиваюсь на каблуках и выхожу из комнаты, пока не растеряла всю решительность.
Громов догоняет меня в коридоре, по которому я стремительно движусь в сторону лестницы на первый этаж. Он хватает меня за локоть так резко и дёргает на себя, что я на чистой удаче не падаю снова перед ним на колени, а врезаюсь в его твёрдую грудь. Железная она у него, что ли?
– Куда пошла? Иди-ка сюда на пару слов, – шипит он в мою лицо, а потом тянет меня к одной из комнат, пока я пытаюсь упираться, но на каблуках это не очень удачно получается.
