Арина
То, что происходит сейчас между мной
и Макаром похоже на сцену из фильма ужасов.
Ханин отказывается понимать, что я
ему говорю. Более того, пытается меня выставить истеричкой.
- Я попросила тебя собрать вещи и
уйти. Зачем доводишь ситуацию до крайности? – спрашиваю и встаю в
позу на пороге комнаты. Не даю мужу войти в супружескую
спальню.
По встревоженному выражению его лица
понимаю, что наглец еще чему-то удивляется!
Хоть бы деланно удивился, тогда бы я
подумала о прощение, а так… свободен.
- Ариша! – взывает ко мне предатель.
– Я думал, ты уже успокоилась. Голубева же сказала, что не я отец
ребенка, - муж осекается, увидев мой свирепый вид.
- Ты видел ее затравленный взгляд?
Она боится тебя, поэтому не призналась! – нахожу объяснение
поступку женщины.
Муж неодобрительно качает
головой.
- Ничего такого не было. И если ты
увидела черную кошку в черной комнате, это еще не значит, что она
там есть! – Ханин смотрит на меня так, будто мысленно кричит: -
Ну что, Ханина Арина Романовна, я тебя сделал? Один-один.
Ничья?!
-Ты меня только что дурой
назвал?..
- Милая, тебе послышалось!
- Еще и глухой тетерей? – спрашиваю
со смертельной обидой в голосе.
- Девочка моя, не переворачивай мои
слова и поступки. Прошу, - терпеливо повторяет майор, взывая к
моему уснувшему рассудку. А усыпила мой бедный рассудок яростная
ревность. И виной всему майор Ханин, мой драгоценный супруг.
- Могу только догадываться как долго
ты пользовался моей доверчивостью, - шиплю в ответ.
Любимый потирает бровь, и я понимаю,
что он не готов сдаться. Данный жест сулит мне одно – супруг не
выйдет из комнаты, пока не будет прощен, и меня такой расклад не
устраивает!
- Ариша, детка, давай примем душ,
смоем с себя жутко напряженный день, ляжем в кровать и спокойно
обсудим ситуацию, - скашивает глаза на супружескую кровать.
- В кровать? Думаешь, я тебя
когда-нибудь приму в кровати после другой женщины? Нет. Ах! – ахаю
я, в мгновение поднимаюсь на ноги и сбрасываю постельное белье на
пол.
- Ты чего? Белая горячка? – любимый
смотрит на меня с беспокойством.
- Вдруг ты ее сюда водил?!
- О боги! Что ты еще раскопала?
Ворот рубахи в помаде, лифчик Веры или стринги, которые я унес с
корпоратива еще зимой, и спрятал дома в надежном месте!
- Вера. Носит. Стринги? – округляю
глаза.
Кадык дергается на крепкой мужской
шее, и я вижу, что благоверный потерял дар речи. Что бывает с ним
крайне редко. Значит, ситуация дрянь, и я перешла красную линию. А
он боится обидеть меня. А в данной критической ситуации он уже не
контролирует свой словарный запас. Поэтому выбирает молчание, как
оружие против меня.
- Арина… - муж протягивает ко мне
руки, и я уворачиваюсь от них, но приходится сдать позиции,
отступить к кровати. – Не прикасайся ко мне. Никогда. - Бессильно
падаю на кровать, сижу, закрыв лицо ладонями.
- Хватит! У таких как Вера нет
стрингов, я же пошутил. Не переворачивай мои слова, никогда не
используй против меня! – взрывается внезапно побагровевший майор. –
Голубева просто чего-то недоговаривает, а ты считаешь, что она
скрывает правду рождения ребенка. Это бред. Включи логическое
мышление, обдумай, вспомни факты, соедини их в одну картинку. Мы
ездили с Голубевой в командировки шесть лет подряд, служили локоть
к локтю, плечо к плечу. Поэтому она так много знает обо мне. И про
родинку на животе и бедре – это мы на озеро отдыхали. В смысле
тимбилдинг у нас там проходил.
- Тимбилдинг? Пах к паху, - шепчу я,
как можно громче, чтобы муж услышал ремарку.
- Что??? – рычит. И я гляжу на
супруга. Он сейчас такой чертовски сексуальный, дикий. Глаза горят
как у зверя в ночи.
- Ничего, - пожимаю губы. - Тебе
послышалось.
- Давай обсудим недоразумение как
взрослые, включив понимание и чувство юмора. Малыш, мы же еще
никогда не ругались, это у нас впервые за шесть лет. Не хочу с
тобой ссориться и разговаривать на повышенных тонах. Ты же знаешь,
Машуня этого не любит.
