«Какой странный сон», - было первой мыслью, что пришла мне в
голову.
Все вокруг было черно-красно-белым, хотя мои сны обычно яркие и
цветные. Вдаль уходила прямая темная улица, небо над головой тоже
было серым и беззвездным, зато луна словно решила скомпенсировать
этот недостаток и была раз в пять больше, чем положено. Где-то
впереди раздавались какие-то непонятные звуки, и я решила
проверить, что там происходит.
Перед самым большим домом стоял маленький мальчик лет шести, будто
бы вырезанный из черно-белого фильма. Сначала мне даже показалось,
что это статуя, но потом я заметила, что он плачет, неотрывно глядя
куда-то. Я обошла его со спины и наконец увидела то, что так
надежно приковало его внимание. Главные двери были широко
распахнуты, и внутри большой комнаты на полу лежали два тела. Алая
кровь, настолько яркая, что казалась светящейся в этом унылом
черно-сером мире, растекалась по полу, заливая все вокруг. И вдруг
картинка сменилась. Теперь два человека – это оказались
мужчина и женщина – стояли лицом к двери, а за их спинами появился
чей-то темный силуэт. Блеск стали, быстрый взмах - и кровь снова
брызжет во все стороны, тела падают, и алая жидкость опять заливает
пол. Цикл повторялся снова и снова, и если сначала зрелище меня
шокировало, то теперь уже наскучило. В конце концов, в фильмах
можно и пострашнее сцены увидеть.
- Эй, что тут происходит? – но на мой голос плачущий мальчик не
отреагировал.
Я протянула руку, чтобы растормошить его, и только тут поняла, что
руки-то у меня и нет. Вместо нее было нечто непонятное и светящееся
золотистым светом. Кроме того, оно еще и втягивалось внутрь, словно
ложноножка, точнее, ложноручка. Быстро проверив наличие остальных
конечностей, убедилась, что вместо них тоже этакие тентакли.
Ощупав себя, удостоверилась, что остальных органов тоже нет,
и я просто шарик, который каким-то неведомым образом может видеть и
говорить. Впрочем, это открытие меня даже не взволновало: однажды
мне вообще приснилось, что я – скрытая камера, наблюдающая за
разборками мафиози. Так что такая необычная форма не показалась
чем-то особенным.
Сон становился все более скучным. Не происходило вообще ничего
нового. Даже слезы у мальчика капали через равные промежутки
времени, мерно падая на землю.
- Ты меня видишь? – я помахала ложноручкой перед лицом ребенка,
надеясь привлечь его внимание.
Он не отреагировал. Тогда я похлопала его по плечу.
- Прием, прием, Земля вызывает!
Ответом мне стал тихий хруст. Крак-крак-крак... плечо осыпалось
внутрь, а рука отвалилась и упала на землю, разбившись на несколько
кусков. Трещины поползли по всему телу, словно мальчик был хрупкой
фарфоровой куклой. Через несколько секунд он рассыпался полностью и
превратился в груду серых осколков. А следом за ним начал рушиться
и окружающий мир. Пять минут спустя я стояла посреди серой пустыни,
усыпанной пеплом. Здесь не было ничего, кроме ненормально большой
луны и осколков, оставшихся от мальчика.
Некоторое время я ждала дальнейшего развития событий, но ничего не
происходило. Что-то этот сон мне совсем разонравился. Я
попыталась проснуться, но ничего не вышло. Даже ущипнуть себя, не
имея пальцев, было крайне проблематично. От скуки начала
рассматривать осколки, откатившиеся чуть в сторону; кисть руки была
похожа на перчатку. Подхватив ложноручками, я ее некоторое время
крутила во все стороны, а потом решилась примерить. Села «перчатка»
идеально. Я с некоторым удивлением пошевелила маленькими детскими
пальчиками и наконец-то смогла себя ущипнуть. Проснуться так и не
получилось. Зато у меня появилось занятие сродни собиранию
трехмерного паззла.
