«РЕПЕТИЦИЯ СМИРЕНИЯ»
ГЛАВА 1
Окуляр армейского бинокля скользил по освещенным окнам многоэтажного дома, выхватывая кусочки чужой жизни у ничего не подозревавших жильцов, занятых своими проблемами. Хозяин бинокля нервно курил, стряхивая пепел в цветочный горшок с каким-то уродливым цветком, состоявшим из длинного стебля с колючей метелкой вверху. В качестве прикрытия это чудо флористики было нулевым, а как пепельница очень даже ничего.
– Ромка, паршивец, ты снова в квартире куришь?
Глухой старческий голос донесся откуда-то из глубины квартиры.
– Бабуля, ты же знаешь, что я не курю, – живо откликнулся на голос молодой парень, ловко выстрелив сигаретой в темноту. Огонек сигареты описал яркую траекторию и приземлился где-то внизу, рассыпавшись на мелкие светящиеся искорки.
– Значит, это наши соседи на ночь глядя раскочегарили папироски в две глотки, чтоб им пусто было, – ворчала Нина Ивановна, шаркая тапками у самой двери комнаты, у окна которой вторую неделю в засаде сидел ее внук. Она нисколько не сомневалась, что внук такой же оболтус и лоботряс, как и его многочисленные дружки, которыми он обзавелся сразу после приезда к ней на жительство.
Было слышно, как шарканье затихло у запертой двери, и она тихонько подергала ручку. Неожиданно старушка с нескрываемым ехидством захихикала:
– Рома, открой, я знаю, что ты не спишь, а за девками подглядываешь.
Роман в мгновение ока спрятал бинокль и задернул штору, после чего не спеша вышел из комнаты, щурясь от яркого света.
Нина Ивановна с любовью смотрела на внука блестящими черными глазами, в который раз дивясь, как быстро растут внуки, которые, по ее наблюдению, росли гораздо быстрее, чем дети.
– Кто за кем подглядывает, ты чего, бабуль? Я повторяю пройденный материал, все-таки школа новая, надо сразу показать высокий класс.
– Ты у нас, случайно не синий человек? – снова засмеялась старушка, с интересом глядя на внука.
– Аватар? – нахмурился Роман, зная ее приверженность к телесериалам.
– Нет, ребенок – индиго, говорят, они в темноте видят. Вдруг и ты такой, вот родители обрадуются! Сидишь в темноте и уроки повторяешь, экономишь на электричестве.
– Я бы сам больше всех обрадовался, если бы умел перевоплощаться, – буркнул Роман, огорчившись, что его застукали за неприглядным делом.
– Это в тебе отцовские гены говорят, – вздохнула Нина Ивановна. – Тот в детстве все задумывался, да по углам в шпионов играл, вот и доигрался, годами не вижу его.
Подумав, она добавила, укоризненно покачав головой:
– Жену такую же задумчивую выбрал себе, и сын туда же смотрит. Думаешь, я не вижу, как ты с биноклем по углам, как твой папаша, прячешься.
– Не шпион, а разведчик, – обиженно поправил ее Ромка.
– Какая разница, хоть горшком назови, все равно дома ни те, ни другие не живут. Спасибо, тебя ко мне сплавили, все родная душа рядом.
– Ты сейчас не права, бабуля. Я здесь, потому что у меня в прежней школе облом произошел.
– Господь с тобой, про облом ничего не знаю, – всплеснула руками Нина Ивановна. – Мне родители сказали, что ты с парнем подрался, а он грозил тебя зарезать. Ужас такой, в школу с ножичками дети ходят, куда только взрослые смотрят.
Ромка потемнел лицом, вспомнив свой конфликт с одноклассником, прибывшим в город откуда-то с Кавказа. Первую неделю весь класс потешался над его странным нездешним говором, а еще через неделю ребята замолкали, стоило новичку появиться на пороге школы. Его неподвижный тяжелый взгляд не могли выдержать даже учителя, которые почти не вызывали его к доске, довольствуясь парочкой вопросов по пройденному материалу, на которые не всегда получали вразумительный ответ.
Длительное противостояние принципиальных жизненных позиций Ромки и новичка вылилось в тяжелый конфликт, длившийся весь учебный год и закончившийся в конце безобразной поножовщиной. Об этом Ромке теперь напоминал шрам, рассекший ему предплечье от локтя до самой кисти.
