Посадил дед репку – выросла репка большая, пребольшая.
Стал дед репку из земли тянуть: тянет-потянет, вытянуть не может.
Позвал дед на помощь бабку.
Бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Позвала бабка внучку. Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Кликнула внучка Жучку. Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Кликнула Жучка кошку. Кошка за Жучку, Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Кликнула кошка мышку.
Мышка за кошку, кошка за Жучку, Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку тянут-потянут – вытянули репку!
Ой, налетели ветры злые,
Да с восточной стороны,
И сорвали черну шапку
С моей буйной головы.
И сорвали черну шапку
С моей буйной головы..
Русская народная песня
Выйдя из дому, Коля одел на глаза самодельные очки, сделанные из картонки тех самых конфет, которые он в последний раз купил в супермаркете. Это было почти десять лет назад, но коробка из-под них каким-то чудом сохранилась.
Очки были сделаны так, что его глаза смотрели через узенькую, прорезанную острым ножом щелочку. Через эту щелочку солнце не ослепляло, да и ветер, несущий снежную крошку, был не так страшен.
Поправив шарф из собачьей шерсти, он оседлал полукустарные, но очень качественно собранные велосани, и проворно двинулся на них к проруби, усердно работая педалями. Выклеенный из сосновой древесины ротор-скребок, приводимый в движение цепью, быстро вращался, поднимая позади искрящуюся в морозном воздухе снежную пыль. Запах влажной шерсти шарфа смешивался с ощущением одеревенелости в носу, возникающей от проникновения морозного воздуха. Это создавало странное, но типичное ныне сочетание.
Снег весело поблескивал в лучах полуденного солнца, и лишь под деревьями царствовала синяя, такого же цвета, как и небо над головой, тень. Вокруг были тысячи и тысячи отблесков, такие яркие, что просто резали глаза.
Дачные домики соседей, обложенные снежными блоками (чтобы внутри было теплее), были похожи на горы из драгоценных, ограненных рукой умелого мастера, бриллиантов. С вершины многих этих рукотворных сугробов поднимался едва заметный дымок. Запах у этого дымка был не очень приятный, но что поделать….
Очень скоро, уже в начале июня снег растает и начнется лето. Короткое, скромное лето юга России. Небо покроется серыми облачками, и моросящий дождик почти не будет прекращаться в течение трех-четырех месяцев. Заброшенные поля медленно обрастут седой зеленью, которая уже в начале сентября пожухнет под первыми осенними заморозками.
Вместо бесконечных, уходящих далеко за горизонт полей теперь можно было встретить земляные узкие валы, на вершинке которых, уберегаемые от вымокания, росли кое-какие растения, дающие скудное пропитание. В эти валы, высотой часто более метра, было вложено невероятное количество труда. Их всегда размещали с востока на запад, с северной же стороны укрепляя каменной кладкой. И порой, особенно как сейчас, зимой, невозможно было догадаться о назначении столь диковинных сооружений. Лабиринт, да и только. Они были похожи на ступеньки, ведущие в никуда…
Бесконечными же теперь стали пустоши искусственно воссозданной тундры между поселениями, особенно впечатляющие своей бескрайностью тогда, когда их покрывали снега.
