Палата дорогой клиники была
девственно белой. Владимир Полонский ненавидел эти стены всеми
фибрами своей души. Здесь тихо шумел аппарат искусственной
вентиляции лёгких. На современном мониторе отстукивало сердечко и
виднелись цифры кровеносного давления. Рядом с аппаратом Катя. Его
Катя. Катечка. Катюша. Котёночек. Как он только её не называл.
— Где она, моя Кошечка?! Согрей
меня, я замёрз! — бывало кричал Володя, заходя в дом с
мороза.
— Кошечка сегодня строптивая.
Поцарапаю.
Катя мяукала и бежала к нему,
изобразив ладонями лапки с коготками. Потом обнимала и целовала
холодные с мороза губы.
Катюша всегда была лёгкой на подъём,
как тот весенний морской бриз, а ещё благоухающей и красивой, как
сирень. Да, именно сирень. Катя считала розы банальными,
предпочитая им сирень и полевые цветы. Мужчина вспомнил, как
охапками таскал сирень на свидания. Катя заливисто смеялась и
говорила, что обожает своего Вовку.
Они были счастливы и мечтали о
свадьбе. Думали, любовь преодолеет все преграды, а те были. Володя
происходил из богатой семьи. Его мама пришла, мягко говоря, в гнев
от выбора сына. Студентка, приехавшая в их город чуть ли не из
богом забытого села, светскую львицу не устраивала. Только Володя
был непреклонен. Он влюбился в девушку по уши, разругался с отцом
вдрызг, ушёл из семейного бизнеса. Правда, позже отец
смилостивился, подарил на свадьбу деньги, на бизнес-проект, о
котором мечтал сын.
Кате тогда было всего двадцать два
года и она училась на педиатра. Ещё год учёбы, потом два года
ординатуры. Молодые решили не спешить с детьми, и Катя забеременела
через четыре года после свадьбы, когда Володе было уже тридцать.
Всё шло хорошо, Катюша порхала от счастья как бабочка. Володя стал
любить её ещё больше. Только свекровь недовольно фыркала, так и не
смирившись с выбором сына.
Счастливая жизнь окрасилась в чёрный
цвет в один миг. Муж был на работе, а у Кати начались схватки.
Будущая мама вызвала скорую помощь, которая приехала довольно
быстро. Роженицу уложили на каталку, и машина с воем сирены поехала
из коттеджного посёлка в больницу. У лесовоза, проезжавшего по
встречной полосе, внезапно отказали тормоза. Большегруз занесло, а
водитель скорой не смог увернуться. Удар был такой чудовищной силы,
что бок скорой помощи вдавило внутрь. Медсестра погибла. Врач и
водитель оказались в реанимации, как и Катя. Водитель лесовоза
отделался серьёзными травмами. Врачам каким-то чудом удалось спасти
малыша, но не Катю, она впала в кому.
— Катя-я-я. Кошечка моя, как же
так? — Володя погладил холодную руку жены, а по щекам потекли
слёзы. — Тебе только-только двадцать сем лет исполнилось.
В палату зашёл седовласый пожилой
мужчина в голубом костюме врача. Его печальные глаза посмотрели на
сгорбившегося на стуле молодого мужчину. Потом Иван Анатольевич
подошёл ближе и положил руку на плечо Полонского.
— Что вы решили, Владимир
Сергеевич? — спросил Иван печальным голосом.
— Как на такое решиться, Иван
Анатольевич? — всхлипнул Полонский.
— Поймите, Владимир Сергеевич,
так вы только себя мучаете и её тело. Её мозг умер. Да, сердце
работает, но только благодаря аппарату. Не обманывайте себя, если
мозг умер — это конец.
— Хорошо, отключайте. Буду
договариваться о похоронах.
— Вы должны знать, в своё время
Екатерина Дмитриевна подписала вот это соглашение. Она носила его в
своём паспорте, — врач протянул бумагу.
Володя безразлично мазнул глазами по
листу с официальными печатями. Сейчас уже было всё равно, тем более
что подпись любимой он узнал бы из тысячи.
— Когда? — спросил
сухо.
— Как только подготовим всё. На
это уйдёт не больше часа. У вас есть ещё время посидеть с ней.
— Хорошо, делайте, что должны.
Катя была ангелом, обожала животных. Старалась обогреть лаской кого
могла. Она мечтала лечить детей, а проработала в профессии только
год. Я знаю, что она могла пожертвовать собой даже после смерти,
чтобы спасти других.
