Глава 45. Бриллиант для Бриллианта
«Роллс-Ройс» госпожи Моллиган часто можно было увидеть в самых красивых местах Лос-Анджелеса, расположенных недалеко от Олимпа. Так здесь называют холмы Голливуда, ассоциирующиеся с американской киноиндустрией. В этом районе много киностудий, домов известных киноактёров, звёзд поп – и рок-музыки. Простые же смертные живут в довольно низком и не таком уж и чистом городе.
Вот и сейчас сверкающий автомобиль медленно двигался по нешироким улицам Западного Голливуда, утопающим в зелени деревьев. В каких-нибудь трёх километрах отсюда красовался знаменитый знак HOLLYWOOD.
С недавних пор в этом престижном районе появилось необычное сооружение. Рассмотреть его было невозможно, поскольку оно было обнесено высоким забором, но, судя по ослепительно-зеркальному блеску верха, было понятно, что это то ли резиденция какой-то компании, то ли частный особняк голливудской мега-звезды. Разглядывая этот «айсберг», наш тонкий ценитель прекрасного даже сбавил скорость. Мадлен же всё это время молчала, исподтишка наблюдая за ним. Когда же машина поравнялась с въездными воротами, она вдруг игриво произнесла:
– Консти, будь добр, останови здесь. Я и мой жёлтый «кабрик» хотим насладиться этим чудом архитектуры. Да и тебе, я вижу, интересно.
– Сей момент, мадам Моллиган! – ответил он в том же духе. – Как я его понимаю! Кто ж не хочет взглянуть на это нечто, абсолютно нетипичное даже для этого престижного района. Да и в других-то местах я ничего подобного не встречал, если не брать в расчёт зеркальный храм. Только что мы тут увидим, кроме глухого забора и закрытых ворот?
– Что надо, то и увидим, – необычно строго сказала она и достала из сумочки пульт, с помощью которого бесшумно разъехались рольставни. – Прошу Вас, месье Константэн.
– Благодарю, мадам Моллиган, – ответил он и уже в следующее мгновение так и ахнул.
Ещё бы! Ведь перед нашим Маэстро Шелеговым открылось уникальное сооружение из стекла в виде кристалла неправильной формы. Более того, его окружал отнюдь не стандартный зелёный газон, а некошенная трава, засеянная красными маками. Фантастическое зрелище!
Пластический язык этого здания сразил опального скульптора наповал – до того мощной была динамика и тектоника объёмов. Когда же они приблизились, стало понятно, что каждый метр в этом воздушном экстерьере имеет свой характер и в то же время всё вместе складывается в единую стилистику. Сквозь слегка тонированные стекла просматривался спокойный интерьер, хотя кое-где на стенах присутствовал яркий графичный принт. Свет внутрь проникал не только сквозь стеклянные стены, но и через крышу, которая была такой же прозрачной и к тому же ещё и ступенчатой.
Поглядывая на Мадлен, которая так и светилась радостью и восхищением, Константин удивился, насколько по-свойски она себя ощущает, как будто была здесь уже не раз. Она нажала на пульт, и стеклянная стена вдруг начала подниматься вверх, открывая внутреннее пространство первого этажа. Никогда прежде ему не приходилось находиться одновременно и на улице, и внутри помещения. Порадовала и белая мебель, благородно подчёркивающая лаконичность интерьера. И всё-то тут было необыкновенно, а особенно золочёная лестница с широкими ступенями и высокими перилами. Здесь она служила неким водоразделом между зоной отдыха и кухней. Поблёскивая благородным матовым золочением, лестница правила балом, сообщая всему вокруг ненавязчивую парадность.
