– Грядет битва, Хохуро. Ключник появился в Роркхе.
– Знаю. Я почуял его запах даже отсюда.
– Мы собираем силы. Ты нужен нам. И другие Древние.
– Вы уже проиграли Великую Оборону.
– Потому что сражались не все! Нам потребуется помощь каждого, кто способен сражаться.
– И что ты от меня хочешь?
– Ты древнейший из… Из тех, кто еще сохранил свой облик.
– А ты самый молодой, сильный и крепкий из нас. Арчибальд Хауст, последний Древний. Что с того?
– Меня они не послушают. Они не пойдут за мной. Даже они считают, что я безумен.
– Я тоже так считаю. Но кому какое дело? Они не послушают и меня тоже.
– Но прислушаются.
– Этого недостаточно. Они не пойдут на чужую войну, чтобы там умереть. Невозможно победить Роркх. Все, что происходит, – часть его плана. И если вы нашли Ключника, значит, это тоже часть его плана. Так было всегда.
– Знаешь, – задумался Мечник. – Джекс говорил, что все варианты возможны. Даже самые невероятные. Но лишь до тех пор, пока мы не выберем сдаться. Он верил в это. Я верю в это, потому меня и называют безумцем.
– Не только, – хохотнула мумия, а руны на лентах вспыхнули в такт его голоса.
– Не только, – отмахнулся Хауст. – Но я заставил других поверить в это. И теперь хочу, чтобы и ты поверил. И убедил остальных.
Повисла пауза, сменившаяся долгими мгновениями вязкой тишины. И когда Мечник уже перестал верить в ответ, тот прозвучал:
– Я постараюсь. Постараюсь их убедить. Но я и сам не верю в победу. Так что у меня вряд ли получится.
– Хотя бы попробуй, – произнес Мечник голосом, в котором промелькнуло отчаяние. – Всегда есть шанс, Хохуро. Всегда.
* * *
– Это сон? – наконец догадался Эрик.
– Да. Но не простой сон.
– А такие бывают?
– Бывают. Иногда сны – это не просто сны.
– И почему этот не простой?
– Потому что у меня для тебя предложение. Щедрое.
– Внимательно слушаю.
– Ты потерял сына. Я предлагаю тебе его вернуть.
– Невозможно вернуть тех, кто умер.
– Ты прав. Но иногда можно выбрать другой путь. И сделать так, чтобы на нем не умирали.
– И есть такой путь?
– Нет. Но дорога появляется под ногами идущего. Только вот это будет не совсем дорога. Скорее лестница со ступенями в человеческий рост. Горящая. И вокруг все тоже будет гореть. А лестница будет ходить по кругу. И тебе придется ее пройти множество раз, чтобы добраться до вершины, которой нет.
– Какое заманчивое предложение, – усмехнулся Эрик.
– Но другого у меня нет. И это единственный способ вернуть твоего сына. И разумеется, не бесплатно.
– Еще более заманчиво. И что же я должен буду сделать?
– Много чего до того, как вступить на этот путь. Но это будет самой легкой частью. Ты согласен?
– Не вижу смысла с чем-то соглашаться во сне.
– А если это не просто сон? Тогда согласишься?
– Если не просто сон, то согласился бы. В конце концов, не похоже, что у меня есть варианты. Только чем ты сможешь подтвердить свои слова?
– Это очень просто. Мы встретимся здесь же, когда ты мне поверишь, а пока что… Стрелок умер – да здравствует Стрелок.
* * *
– Он приходил к тебе, – не спрашивал, но утверждал голос.
– Приходил, – подтвердил человек, сидящий в кресле-качалке. – Как и ты пришел. Только как ты это сделал?
Человек, чье лицо избороздили глубокие морщины, покачивался в кресле и смотрел вдаль. Вокруг его дома раскинулась пустынная равнина от горизонта до горизонта. Но ему было хорошо в этом месте, хоть иногда и накатывало некое одиночество.
Рядом сидел черный кот. Он тоже смотрел на бескрайние горизонты вечного ничто, и его эта картина заставляла содрогаться.
– Мой хант – последний из Алтарайи. Он умеет перемещаться даже сюда. Хоть это было и трудно. Но Арч открыл проход, так что теперь это стало проще.
– Хант, Арч. А, это тот паренек. Знакомо пахнет. И выглядит знакомо. А что такое хант?
