Сборник рассказов

Колокольный звон разливался по всей округе, возвещая о радости Христова Воскрешения. Это самый главный, самый радостный праздник православных христиан. Небольшая церквушка в селе была начисто выбелена и украшена веточками вербы и живыми цветами, будто привезёнными из Райского сада. Деревянные полы начищены до блеска, купель и бронзовые подсвечники соревновались между собой таинственным мерцанием. Зажжённые свечи, лампадки, запах ладана и свежеиспечённых куличей – всё это придавало таинственности и вызывало неописуемое блаженство в душе. На стенах висели намоленные старинные иконы и смотрели на верующих проникновенным взглядом. Что было в их взгляде? Кто-то видел радость, кто-то – сострадание, а кого-то строгий взгляд с образов пронизывал до костей и, казалось, считывал самые тёмные мысли, заставляя выбросить их из головы. И стар и млад тянулись вереницей в эту неказистую церквушку, дабы сделать свои нехитрые подношения Иисусу.

Нужно отметить, что эта церковь была самым таинственным и самым волшебным местом в округе. Даже человек с тяжестью на сердце, помолившись, выходил окрылённым.

– Будто сам Господь поцеловал… – говорили посетители.

Вот и сейчас, в праздник Светлой Пасхи, сюда съехалось много народу с близлежащих поселений.

Приглушённый гул верующих то и дело прерывал громкий голос батюшки Иоанна:

– Ну, кто ещё не исповедался? – он нарочно хмурил свои косматые брови, дабы придать строгости взгляду. На самом же деле это был добрейшей души человек. Огромного роста, с густой чёрной бородой и ласковым взглядом. Этакий типично русский богатырь. Помимо исповеди и проповеди батюшка подолгу мог разговаривать с прихожанами на различные житейские темы, давал мудрые советы, а малышей при разговоре ласково гладил по голове своими огромными ручищами. Он был приезжим и прибыл по назначению владыки после смерти местного священнослужителя. Несмотря на то что Иоанн считался человеком городским, он с радостью переехал в деревеньку – «на землю», как говорят в народе. Копался в огороде, кормил птицу, топил печь. Здесь, по благословению его святейшества, и женился на сельской девушке Любушке – так ласково называл он свою жену. Любушка была ладной женщиной: очень красивая, с толстой длинной косой до пояса и пышными формами – не женщина, а кровь с молоком. Мастерица на все руки: и избу выбелит, и каравай испечёт, и одежду починит, и умудрялась мужу своему подсобить в церкви. В браке они уже прожили три года. Всё бы хорошо, но вот детишек Бог не дал.