Ксения
– Я принесу вам его голову на блюдечке с голубой каемочкой, – произношу уверенным голосом.
Обвожу взглядом морщинистое лицо с острым взглядом и орлиным носом. Редактор колонки скандалов и сплетен главной политической газеты страны скептически смотрит на меня.
Я его понимаю. Не каждый день к тебе приходит устраиваться на работу вчерашняя студентка. А когда ей предлагают самую низкую должность, все равно рвется в корреспонденты и обещает разоблачить самого перспективного кандидата в мэры города. Более того, самого Громова! Члена семьи, против которой никто не рискует восставать. И, конечно, никто не может ни разоблачить, ни очернить эту фамилию.
Виктор Иосифович вытягивает тонкие губы трубочкой, и вокруг них углубляется сетка морщин. Чуть прищурившись, окидывает меня взглядом.
Я немного нервно дергаю край своей темно-синей блузки без рукавов.
Мне слишком непривычно носить такую одежду, но я тут вроде как пытаюсь произвести впечатление на редактора газеты. Потом, когда получу это место, смогу уже носить свои любимые джинсовые комбинезоны и безразмерные платья до пят. А пока…
– Гм, – прочищаю горло, напоминая о себе.
– Мне кажется, вы не только ради работы стремитесь вывести Громова на чистую воду. Тут еще что-то личное, правда? – задает вопрос редактор и сверлит меня своим пронизывающим взглядом.
– Не думаю, что это важно для моего работодателя. Самое главное, чтобы я принесла в газету сенсацию. Бомбу, которая разорвет семью Громовых изнутри.
– Вам нужны будут какие-то средства для этого? Финансовые я имею в виду.
– Нет, я справлюсь сама. Но если что-то будет нужно, я обращусь.
– Что ж, – со вздохом произносит Виктор Иосифович и откидывается на видавшем виды кожаном кресле. – Если вы выполните свою угрозу и действительно принесете мне сенсацию, я возьму вас на работу в качестве корреспондента. А до того момента вы – курьер между отделами.
– Я помню, – бурчу недовольно.
– Но вопрос про личное теперь терзает меня еще больше. Приступайте, Ксения, – кивает он и делает такой царский взмах рукой, будто отпускает от себя холопа.
Плевать. Пусть ведет себя как хочет.
Виктор Иосифович не ошибся.
Утопить Громовых – это личное. Слишком личное, чтобы я им делилась. Но три года назад я пообещала очень близкому человеку, что сделаю это. И я выполню обещание, чего бы мне это ни стоило.
Вернувшись на рабочее место, хватаю сумочку и тороплюсь на выход из редакции.
С этого дня я – сотрудник предвыборного штаба кандидата в мэры Александра Денисовича Громова. Под прикрытием, конечно.
Мелькает шальная мысль натянуть на нос очки потемнее и купить себе макинтош, но, тряхнув головой, выбрасываю дурацкие идеи. Тем более, что мне ни фига не смешно.
Выскочив из офиса, вешаю сумку через плечо и тороплюсь к штабу. Сбор в десять утра, а я уже безбожно опаздываю из-за затянувшегося совещания у главного редактора. Мне пришлось на сорок минут дольше сидеть в приемной Виктора Иосифовича и ждать его возвращения с летучки.
– Эй! – выкрикиваю гневно и шлепаю ладонью по капоту машины, затормозившей буквально в сантиметре от моего бедра. – Пешеходный переход! Не видишь?!
Мужик обкладывает меня трехэтажным матом, но я уже тороплюсь на другую сторону улицы.
Еще даже не полдень, а солнце нещадно жжет неприкрытые участки кожи. Хочется собрать свои длинные волосы в косу или в пучок. Но у меня есть миссия. Я должна как можно скорее обратить на себя внимание будущего мэра Громова. Надеюсь, он им так и не станет. С моей помощью, конечно.
Еще два квартала я практически бегу, стараясь не переломать ноги на невысоких, но жутко неудобных шпильках. И как женщины каждый день подвергают себя такой пытке? Хотя что-то подсказывает мне, что в таких туфлях они красиво выходят из машин и садятся в них, а не носятся по улицам, переполненным людьми и машинами.
