Сентябрь
Я заблокировала твой номер.
Долго сидела в полумраке своей комнаты, держала телефон в руках, раз глядывала экран и думала: удалить ли наши переписки. Переводила взгляд в окно, рассматривала тучи в небе,можно сказать, вглядывалась в каждый кусочек горизонта и пыталась мысленно спросить вселенную, правильно ли я поступаю. И ждала какой-то знак. Всегда хочется, чтобы кто – то дал тебе правильный ответ.
Удалить? Сохранить? Я не могла решить. Раньше люди сжигали письма, прятали фотографии. Теперь же всё исчезает одним касанием пальца, без души, без следа. И всё же в этом есть что-то странно тяжёлое…
Люди удаляют переписки в телефоне, фото, электронные письма. Смешанные чувства, ведь через какое-то время они даже не будут знать о том, что можно написать письмо, вывести красиво индекс, заполнить строчки адресата, закрыть конверт и пойти опустить его в синий ящик. Есть в этом какая-то магия. Разве это не печально? Поэтому удалённые чаты – это не так страшно. Они без души. Они лишь машинный текст, без намёка на искренность. Невозможно передать интонацию написанного. Каждый в любом случае прочтёт по-своему.
В конце концов я стерла всё. Сначала чаты – длинные, бесконечно однообразные, но всё же живые. Слова, которые когда-то будоражили сердце, теперь выглядели сухо и чуждо. Я листала переписку, пальцем проводила по экрану, и каждый твой ответ будто отзывался эхом внутри, но всё слабее и слабее. Стереть – оказалось легче, чем я думала. Одно движение, и строчки, когда-то казавшиеся бесценными, исчезли. Будто их никогда и не было.
Потом пришёл черёд фотографий. Их было немного, но именно поэтому каждая казалась особенной.
Вот твой профиль, освещённый вечерним светом. Вот мы вместе – неловкие, но счастливые. Вот кадр, который случайно сохранился – размытый, неудачный, но именно он резал сильнее всего, потому что был живой, настоящий.
Я долго смотрела на каждую фотографию, словно прощалась. Каждое удаление было похоже на удар ножом: щёлк – и нет. Ещё один фрагмент исчез. Ещё одно доказательство того, что ты был, превратилось в пустоту.
Все эти мелкие кусочки твоего присутствия в моей жизни растворялись один за другим.
И с каждым удалением я словно снимала с себя тонкую кожицу воспоминаний, оголяя сердце. Это было мучительно, но вместе с тем – странно освобождающе. Как будто я сжигала письма в камине, только вместо пламени – холодный свет экрана.
Я оставила лишь пару снимков. Не смогла удалить их, рука дрогнула. Отправила их себе на электронную почту, словно спрятала подальше, в какой-то секретный ящик, который не видно никому. Так их будет труднее найти. Но возможно – если однажды я решусь вернуться. Представила этот момент и посмотрела вглубь комнаты.
Комната была тёмная, лишь лампа на столе бросала мягкий желтоватый свет. За окном моросил дождь – тихий, почти незаметный. Осень подкралась почти незаметно, как будто неожиданно, но ты всегда знаешь, что она пришла. Этот ветер, почему-то не такой, как в марте или апреле, пронизывает тебя, окатывает холодом. В такие минуты ты чувствуешь эту осень – неприятную, депрессивную.
Я ощутила осень сегодня днём, когда шла по красным кленовым листьям, разбросанным по асфальту и заметила клевер, растущий вдоль тротуара. Мне показалось так необычно, что посреди жёлтой травы пробиваются яркие сиреневые цветы в октябре. Я задумалась – сколько человек на этой оживлённой улице вообще обратили на это внимание?
Мои мысли вернулись в комнату.
Капли скользили по стеклу, и город за ним казался пустым, как будто весь мир исчез, оставив только меня и эту тишину. Я сидела, и мне казалось, что слышу каждый стук капли – он падал как метроном, отмеряя мою собственную тревогу. В каждом ударе было что-то похожее на сердце: сначала ровное, потом сбивчивое, потом снова успокаивающееся. Иногда я ловила себя на мысли, что эти звуки – это ты. Будто дождь стучит вместо твоих шагов, вместо твоего дыхания, вместо того ответа, которого я так жду.
