Дорогой читатель, представляю Вашему вниманию переработанную и
отредактированную версию романа. Я учел пожелания и критику,
поправил сюжет и убрал все спорные события в отдельную главу, дабы
не портить сюжетную линию. Ее вы найдете в самом конце, после
краткого послесловия. Роман вызывает противоречия, порой
отвращение. Но в том и суть работы автора, чтобы задеть разные
струны Вашей души. От себя добавлю: этот роман не похож ни на что
другое, прочитанное вами.
… семь ступенек в полной темноте, нижняя скрипит, ее надо
перепрыгнуть. Окно, Луна почти полная, хорошо освещает пролет. Еще
двенадцать ступенек в ее свете и снова десять в полной темноте…
Холодный каменный пол коридора, шершавая кладка, кольцо в стене, и,
наконец, погашенный факел. Теперь семь шагов влево, ведро с золой и
ключ, спрятанный под ним. Ниша, фальшивая стена и маленькая дверца
за ней… Теперь можно не сдерживать свое нетерпение, тем более что
заветная цель уже совсем рядом, всего в нескольких метрах… Вот она,
сидит на цепи, со обмотанными мешковиной крыльями. Так же как
вчера, как неделю, и месяц назад.
Кузнец с силой потянул за цепи и поставил пленницу на ноги. Она
не брыкалась особо. Дернулась, когда он взялся за цепь ошейника,
которая была пропущена через дыру в треснувшей наковальне, накрытой
все той же, сложенной втрое мешковиной. Когда цепь натянулась,
ошейник звякнул о металл и чуть ослаб. Теперь она стояла головой
вниз упираясь руками в грубую ткань, лишенная возможности
двигаться…
Кузнец, был взволнован, его буквально трясло от возбуждения. Он
приходил почти каждую ночь, и его всегда трясло. Плененная дева с
надеждой глянула на свой меч, стоящий в дальнем углу подвала… Эх,
были бы ее руки свободны!
Он облил ее оттопыренный зад водой и обтер его насухо.
Мозолистые сильные руки упали на ее бедра, и наспех смазанный
топленым жиром член, воткнулся в ее преддверие. Она пыталась
молчать, стиснув зубы, но снова не вышло. Когда холодный живот
приткнулся к ее ягодицам, она вскрикнула. Казалось, граненая
кованная болванка, вгоняемая тяжелым молотом, засела в ее нутре.
Кузнец всегда входил в нее резко, с заметным усилием, заставляя
прогнуться на встречу и впустить еще глубже. Было мерзко и дикая
злоба раздирала сознание от бессилия. Но… природа всегда брала
свое. Ее плоть предательски намокала, а потом просто текла и текла,
позволяя этому скоту долбить ее остервенело…. И длилось это часами.
Долгими и мучительными… для ее воли.
А самое противное было в том, что она опустошалась. Крича и
содрогаясь. Бурно… неистово… как кабацкая девка.
Кузнец устал, но радовался тому, что наконец, добрался до нее
сегодня. Терпения кое как хватило до вечера. Он наслаждался каждым
мгновением, проведенным в глубинах ее непокорной плоти. Он так
долго ждал своего часа. Так долго… что теперь и не верил своему
счастью…. С ранней юности ни одна из женщин не отваживалась лечь с
ним. Стоило кому-то завидеть его орган… и все старания прахом.
Годы… всю юность и отрочество он прожил в дали от мирских радостей,
отдаваясь ремеслу всецело. Пока однажды, незнакомый старик в
таверне не сказал ему… пока не заронил надежду. И тут, вдруг, такая
удача!
Натягивая тугую плоть на свое беспокойное хозяйство, он
вспоминал, как столкнулся с ней в поле. Это было за полночь.
Крылатая тень беззвучно промелькнула над головой при свете полной
луны. Блеснуло острое лезвие, и он едва успел закрыться погнутым
плугом, который тащил на себе. Сначала молодой кузнец испугался, но
увидев ясный, женский силуэт на фоне синеющего неба - забыл обо
всем, движимый только одной целью.
