Почему ты здесь и почему ты уже не как все
Возможно, ты держишь эту книгу в руках, потому что услышал тихий, едва различимый зов. Это не был громкий призыв, не яркая вспышка озарения. Скорее, это было похоже на далёкое эхо, на забытую мелодию, которая вдруг прозвучала в оглушительной тишине, наступившей после шумного дня. А может быть, это был просто вопрос, который ты не смог проигнорировать, как маленький камешек в ботинке, который заставляет остановиться посреди оживлённой улицы. Вопрос, который звучит очень просто: «Это всё?». Ты смотришь на свою жизнь, на выстроенный с таким трудом фасад, на все эти достижения, роли и обязанности, и чувствуешь, что за этим безупречным порядком скрывается какая-то важная, но упущенная деталь. Словно ты смотришь на великолепную картину, но знаешь, что художник забыл нарисовать на ней самое главное.
Ты здесь не потому, что твоя жизнь плоха. Совсем нет. Вполне возможно, со стороны она выглядит именно так, как должна. Успешная, правильная, вызывающая одобрение, а может, даже зависть. У тебя есть работа, дом, друзья, семья. Ты выполняешь свои обещания, следуешь правилам, играешь по сценарию, который был написан задолго до твоего рождения. Ты научился улыбаться, когда устал, говорить «всё хорошо», когда внутри бушует шторм, и кивать в знак согласия, когда каждая клеточка твоего существа кричит «нет». Ты стал мастером этого театра одного актёра, где ты сам себе и режиссёр, и исполнитель главной роли, и самый строгий критик. Аплодисменты зрителей – одобрение коллег, гордость родителей, восхищение друзей – стали для тебя привычной музыкой. Но в последнее время ты стал замечать, что эта музыка больше не трогает твоего сердца. Она звучит фоном, как радио в соседней комнате, но не вызывает того трепета, ради которого всё и затевалось.
Ты здесь, потому что в тебе проснулось сомнение. Оно похоже на тонкую трещинку на гладкой поверхности фарфоровой чашки. Сначала её почти не видно, и ты стараешься не обращать на неё внимания, ставишь чашку так, чтобы трещина была сзади. Но с каждым днём, с каждым новым глотком обжигающего чая, она становится всё заметнее. И вот ты уже не можешь думать ни о чём другом. Ты смотришь на эту трещину и понимаешь, что однажды чашка может просто рассыпаться в твоих руках. Эта трещина – предчувствие, что конструкция, которую ты так долго и усердно возводил, не так прочна, как казалось. Это смутное ощущение, что ты живёшь не свою жизнь, а просто очень хорошо исполняешь чужую.
Именно это ощущение и делает тебя не таким, как все. Не лучше и не хуже, пойми меня правильно. Просто другим. Большинство людей вокруг продолжают пить из своих чашек, не замечая трещин, или предпочитая их не замечать. Они так привыкли к вкусу этого чая, к форме этой чашки, что мысль о том, что может быть что-то иное, кажется им пугающей и бессмысленной. Они продолжают двигаться по инерции, по широкой, ровной, хорошо освещённой дороге, протоптанной миллионами ног до них. Они знают каждый поворот, каждый знак, каждую остановку. Это безопасный и предсказуемый путь. А ты остановился. Ты стоишь на обочине этой дороги и смотришь в сторону леса, который начинается там, где заканчивается асфальт. Лес кажется тёмным, тихим и немного пугающим. Там нет указателей, нет фонарей, нет чёткой тропы. Но что-то внутри тебя, тот самый тихий шёпот, говорит, что твой настоящий путь лежит именно там.
Это и есть тот момент, когда ты перестаёшь быть «как все». Не потому, что ты особенный или избранный. А потому, что ты позволил себе услышать то, от чего другие отмахиваются, как от назойливой мухи. Ты позволил себе почувствовать дискомфорт, пустоту, тоску по чему-то безымянному. Ты признал, что король голый, что занавес в театре износился, и сквозь него пробивается свет совсем другого мира. Большинство продолжает аплодировать спектаклю, потому что так принято, потому что все аплодируют. А ты опустил руки и прислушался к тишине за сценой.
