Из динамика радиоприемника доносились слова песни группы «Звери» с довольно оригинальным музыкальным сопровождением. Чуть ли не впервые Вера Орлова стала вслушиваться в текст.
Я леплю из пластилина
Что-то вроде анонима…
Какая связь? Пластилин, аноним. Придумают тоже. Но мелодия и подача оригинальная. Особенно хорошо под этот ритм сдирать с селедки кожу.
Быть до-до-до-до-до-добрее…
Красивее-е-е-е-е-е…
Да, быть добрее подавляющему большинству не помешало бы, а ей, Вере, хотелось поскорее закончить это коронное, но вместе с тем очень трудоемкое блюдо, которое в один голос заказали все ребята и девчонки. Ударять в грязь лицом Вера Давыдова-Орлова не привыкла.
Самым ненавистным в приготовлении «селедки под шубой» для Веры была, собственно, разделка сельди. Можно было, конечно, купить селедку в баночке, порезанную на кусочки, но это было уже не то, селедка в таком случае была уже обработанной, зачастую в масле, что уже было полным отступлением, по мнению Веры, от классического рецепта традиционного домашнего блюда. Так как готовила она этот салат не чаще двух раз в году, на Новый год и на 8 Марта, то помучиться было можно, учитывая, что теперь у нее появился пинцет для косточек. Как говорится, мыши плакали, кололись, но продолжали есть кактус.
Решили собраться с одноклассниками в честь двадцатипятилетия окончания школы. Обычно это делали в кафе или ресторане, в этом году желающих набралось не более десяти человек, поэтому Вера предложила собраться у нее.
Вера Орлова была разведена, и к своим почти сорока двум годам у нее уже была вполне взрослая дочка девятнадцати лет, которая переехала жить к своему парню. Места в квартире было предостаточно. Раскидали меню по всем участникам тусовки. Вере поручили сделать ее фирменную «шубу» и горячее, так как плита была, собственно, в квартире, остальные салаты, закуски и десерты должны были принести еще три девочки и три мальчика, как спустя четверть века они еще себя называли. Мясо и все необходимое завезли мальчишки заранее, чтобы Верочка не таскала тяжелых сумок.
Вообще, в классе у них поначалу было больше тридцати человек. К восьмому классу количество учащихся поубавилось, мальчишки ушли, кто в Суворовское, кто в Нахимовское училище, некоторые девочки тоже покинули школу, выбрав для себя те специальности, в которые было разумнее погружаться с уже неполным средним образованием, например, в медицину и кулинарию.
Ловко раскладывая кусочки селедки, очищенные от косточек, Вера уже сама не замечала, как в такт подпевала исполнителю. «Быть му-му-му-др-е-е, до-до-до-до-бр-е-е…» Она была довольна своей работой, селедочки оказались жирненькими, с икрой. Вера убрала рыбные отходы и сняла перчатки. Теперь можно собирать слои и ставить салатик пропитываться. Она надела новые перчатки и достала из холодильника четыре лотка с заготовленными ингредиентами: натертой картошкой, морковкой, свеклой и мелко порезанным и вымоченным в маринаде репчатым луком. Осталось почистить и потереть яйца.
С тех пор как они разбежались с Мишкой, прошло три года. Женька тогда училась в девятом классе, ее сильно «плющило», причем не то чтобы она кого-то любила больше, но почему-то, когда отец нашел себе другую и ушел из семьи, Евгении показалось, что в этом была виновата ее мама Вера, раз папа предпочел ее другой, значит, в маме было что-то не так. Женька стала грубить Вере и постоянно в чем-то обвинять мать. В какой-то момент Вера буквально приперла дочь к стенке и серьезно поговорила, предложив переехать к более успешному папаше с молодухой, раз мама у нее такая неудачница. Женя попыталась навести мосты с новой семьей отца, но оттуда веяло, скорее, арктическим холодом, чем желанием общаться.
