Полина
Безупречность – это не просто привычка, это ежедневная борьба. И сегодня Полина Григорьевна была готова принести в жертву кого угодно, чтобы сохранить этот идеальный образ.
Она стояла перед зеркальной стеной своего шоурума, всматриваясь в отражение, где последние лучи январского солнца мягко касались хрустальных полок с новой коллекцией POLARIS. Ещё десять лет назад у неё был лишь один тюбик самодельного крема, сваренного в тёмной кухне съёмной квартиры, и безумная вера в то, что российские женщины достойны чего-то большего, чем подделки европейских брендов. Сейчас её косметическая империя стоила восемь миллиардов рублей, а имя "Полина Абрамова" шептали с уважением и настороженностью в коридорах конкурирующих компаний.
– Полина Григорьевна, всё готово к презентации, – доложила Марина, её ассистентка, едва переступив порог. В её голосе была та особая интонация, которую получают люди, долго работавшие рядом с настоящей властью – смесь восхищения, страха и тихой гордости за возможность быть свидетелями чего-то великого.
Полина лишь кивнула, не оборачиваясь. Она знала, что её ассистентка готова служить любой ценой, но сегодня её мысли были далеко. В зеркале она увидела идеальную картину: строгий серый костюм, тонкие линии на лице, волосы, собранные в безупречный пучок, холодные серо-голубые глаза, в которых горела уверенность победителя.
– Начинаем, – её голос звучал спокойно и уверенно, но в нём чувствовалась лёгкая напряжённость.
Зал для презентаций был её гордостью – панорамные окна с видом на заснеженную Москву, мраморные столы, украшенные новыми продуктами линейки "Зимний бриллиант". Двенадцать топ-менеджеров крупнейших сетей сидели за столом, ожидая её слов, готовые подписывать заказы на миллионы рублей.
– Российская женщина не довольствуется компромиссами, – начала Полина, и в зале воцарилась тишина. Это была тишина, которая наступает только в присутствии настоящей силы. – Она требует совершенства. И POLARIS даёт ей это совершенство, потому что мы понимаем: красота – это не роскошь, а необходимость. Особенно в стране, где женщине приходится быть сильной каждый день.
Полина взяла в руки флакон сыворотки – центрального продукта коллекции – и почувствовала, как привычная энергия сцены наполняет её. Это было её стихией: превращать цифры в эмоции, факты в желания, логику в страсть.
– Пептидный комплекс российской разработки увеличивает выработку коллагена на сорок два процента за месяц использования, – её голос стал немного выше, приобрёл ту особую командную интонацию, которая заставляет инвесторов доставать чековые книжки. – Клинические испытания проводились в НИИ косметологии совместно с…
– Простите, – прервал её Игорь Семёнов, младший продакт-менеджер, и в груди у Полины что-то тяжело сжалось. – Но в отчёте НИИ указано тридцать девять процентов, а не сорок два.
Тишина в зале стала звенящей. Полина почувствовала, как взгляд двенадцати пар глаз сразу переключился на неё, ожидая реакции, и в этот момент она знала: сейчас решается не только судьба презентации, но и, возможно, чья-то карьера.
Полина поставила флакон на стол и, не повышая голоса, произнесла:
– Игорь Евгеньевич, – её голос прозвучал как удар кувалды по тишине, – вы только что поставили под сомнение мою компетентность перед нашими ключевыми партнёрами. В российском бизнесе это называется не уточнением, а саботажем.
– Я просто… хотел уточнить цифры, – пролепетал Игорь, его лицо побледнело.
– Уточнить? – она сделала шаг вперёд, и звук её каблуков по мраморному полу эхом разнесся по всему залу. – Вы хотите уточнить? Тогда уточните себе новое место работы. Службы безопасности проводят вас до выхода.
