Я смотрела в объектив своего iPhone и чувствовала, как руки дрожат. Красный индикатор прямого эфира мигал, как сигнал SOS, а в чате Instagram уже появились первые зрители с привычными сердечками и вопросами.
– Привет, мои дорогие подписчики, – начала я, и голос предательски дрогнул. – Меня зовут Анна Валерьевна Лебедева, и сегодня… сегодня будет тот самый разговор.
В зеркале камеры я увидела себя: растрепанные каштановые волосы, смазанная тушь под глазами, никакого Beauty-фильтра. Обычно в эфирах я выглядела как с обложки журнала, а сейчас – как после недельного марафона Netflix-сериалов.
"Анечка, что случилось?", "Где Антон?", "Ты плакала?" – комментарии сыпались дождем.
– Антон и я больше не вместе. – Когда нервничаю, начинаю говорить быстро, как робот-диктор на двойной скорости. – И знаете, что он сказал мне на прощание? Что я живу ради контента. Что у меня нет настоящих чувств, только просмотры и лайки.
Я встала и начала метаться по квартире. Камера поймала мою обычную творческую катастрофу: блокноты с набросками иллюстраций, разбросанные по столу как после взрыва, три пустых стаканчика из-под кофе, зарядки от четырех гаджетов, планшет с незаконченным единорогом для детской книжки. В углу валялась футболка с надписью "Content Queen" – подарок от того же Антона.
– Представляете? – Я размахивала руками, как мельница на ветру. – Он сказал, что я не способна любить по-настоящему! Что все мои отношения – это спектакль для двухсот тысяч подписчиков!
Чат взорвался. "Антон козел!", "Не расстраивайся!", но кто-то написал: "А может, он прав?" Последнее ранило больше всего.
– И знаете что? – Я замерла перед камерой. – Может, он прав. Может, я действительно разучилась быть настоящей без объектива.
"Не говори так!", "Ты лучшая!", "Антон просто завидует!" – подписчики пытались поддержать.
– Но я докажу – ему и себе – что это неправда. – Сердце колотилось, а в животе что-то переворачивалось. – Я проведу эксперимент. Научный, честный, задокументированный.
Счетчик зрителей прыгал: 1247, 1839, 2156. Вирусный контент в реальном времени.
– Девяносто дней. – Я подняла дрожащий палец. – Девяносто дней с совершенно незнакомым мужчиной. Мы будем жить вместе, узнавать друг друга, строить отношения с нуля. И я докажу, что способна полюбить человека не ради лайков, а по-настоящему.
"ЧТО?!", "АННА, ТЫ СОШЛА С УМА?!", "ЭТО ЖЕ ОПАСНО!" – чат превратился в хаос из капслока и восклицательных знаков.
– Я найду через агентство мужчину, который согласится на эксперимент. Заключим контракт, арендуем лофт. Никакого предварительного знакомства, чистый лист. И да, я буду снимать – не каждую минуту, но ключевые моменты. Иначе кто поверит?
"А если он маньяк?", "Где гарантии безопасности?", "Анна, не надо!" – вопросы и предупреждения сыпались градом.
– Конечно, будут проверки, всё официально, – заверила я, хотя сама понятия не имела, как это организовать. – Если через девяносто дней я его полюблю – Антон был неправ. А если нет…
Я пожала плечами, изображая легкость, которую не чувствовала.
– Значит, он знал меня лучше, чем я себя.
"НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!", "ЛУЧШИЙ КОНТЕНТ ГОДА!", "ГДЕ ВЗЯТЬ ТАКОГО МУЖИКА?" – реакции разделились пополам.
– Заявки принимаю в директ до завтра. Возраст 25-35 лет, серьезные намерения, готовность к документированному эксперименту. – Я глубоко вдохнула. – Встретимся завтра, мои дорогие. Keep calm and follow me.
Отключила эфир и рухнула на диван. Телефон взорвался уведомлениями – личные сообщения, комментарии, репосты, звонки. Среди цифрового безумия мигало сообщение от Софии Игоревны Крыловой:
"Анна Валерьевна Лебедева, ты совсем офигела? Звони НЕМЕДЛЕННО!"
Я уставилась в потолок с трещиной над диваном. В животе всё сжалось от понимания:
