Глава 1. Билет в Радоград
Белые Воды, небольшая деревенька, расположенная неподалёку от Радограда, в нескольких вёрстах выше по течению Радони, была переполнена чужаками.
Весть о скором походе Владимира стремительно разнеслась по окрестностям, и жители прибрежных рыбацких поселений, опасаясь возможного разорения и бедствий, которые могла принести осада, спешили укрыться за стенами столицы. Преодолев часть пути, они останавливались на ночлег здесь, на берегу великой реки.
Тут было всего две улицы, уставленных покосившимися рыбацкими хатами. Ничем не примечательная деревушка, коих в этих местах было неисчислимое множество.
Но всё-таки имелась в Белых Водах одна особенность. На южной оконечности, прямо у берега размещалось потемневшее от сырости бревенчатое двухуровневое здание. День и ночь оно было полно людьми, а гомон, исходящий оттуда, заставлял местных недовольно морщиться.
То строение было трактиром. Причём не простым, а единственным питейным заведением на несколько вёрст вокруг. Хозяин, Евлампий, совершенно лысый коротконогий мужичок с пышными рыжими усами, кончики которых он старательно подкручивал для солидности, изготавливал отменное хлебное вино. Настолько крепкое, что одной бутылки хватало, чтобы допьяна напоить троих взрослых мужиков. Да так, что на следующий день они не смогли бы вспомнить семь заветов Владыки, даже если бы он сам явился и спросил их.
На улице собирались синие зимние сумерки. Дым печей в покрытых щепой беловодских хатах стелился тонкими струйками вниз, на землю. Мороз разогнал селян по тёплым избам. По обеим беловодским улицам, сопровождаемые собачьим лаем, скрипя сапогами на снегу, от хаты к хате шатались пришлые, тщетно надеясь на то, что кто-то пустит их переночевать.
Те же, кому не повезло, направлялись прямиком в евлампиев трактир. Там, в отличие от спящей деревни, кипела жизнь. В набитом битком заведении незнакомые ещё час назад люди вместе пили и пели, дрались и братались.
Внутрь кабака вела криво висящая на единственной петле деревянная дверь. Чтобы пройти сквозь неё, путникам требовалось подняться по скрипящим ступеням крыльца. Настолько зассаного загулявшими выпивохами, что всё оно покрылось скользким жёлтым льдом, создававшим немалую опасность для неосторожных посетителей заведения.
В просторном зале было гораздо уютнее, хоть и не менее грязно. Грубо сбитые деревянные столы размещались один около другого, занимая весь первый этаж. Единственным источником света и тепла, кроме нескольких тусклых свечей, служил старый очаг, расположенный у стены. Потому всё помещение было наполнено длинными, причудливо извивающимися тенями, которые, подобно змеям, ползали по полу и стенам.
Здесь было шумно и многолюдно. Все столы были заняты компаниями людей, которые, в большинстве случаев, познакомились только что. Густой запах мочи, перегара и блевоты висел в воздухе. Довольный Евлампий на своих коротких, козлиных ногах едва успевал разносить кувшины с хлебным вином и медовухой, ловко лавируя между заполонившими помещение пьяными людьми.
Антон сидел в дальнем углу, и его стол, самый маленький, рассчитанный на двоих, был занят им одним. Мужчине не требовалась компания, ведь он не пил.
Антон вышел на охоту.
Он был молод, не старше тридцати лет. Многие могли бы назвать его красивым. Серо-голубые глаза. Темные волосы. Прямой острый нос. Тонкие, но не слишком, губы. Все хорошо, но впечатление портил протянувшийся под подбородком от уха до уха, бледно-розовый, судя по всему, едва успевший зажить, шрам. Впрочем, Антон старательно скрывал его, постоянно поправляя ворот выцветшего грязно-коричневого плаща.
