Вероятно, Аня не ладила со своей соседкой именно потому, что та вставала ближе к полудню. Аня же не любила тратить время попусту и просыпалась с первыми лучами. За утро столько всего нужно успеть! Наверное, поэтому Максимка вечно твердил ей, что она скучная и просто не способна на спонтанные поступки. И что же? Посмотри на нее сейчас, Максимка! Аня Романовская сидит в своей постели в лондонском общежитии Лондонского столичного университета. Ожидал ли ты такое, Максимка?
Тем временем Аня уже успела заправить постель и, выхватив из шкафа спортивную одежду, выскользнула в коридор. Даже, если Аня точно знает, что Минли спит мертвым сном, она не посмеет оголяться перед посторонними.
Одним из несомненных плюсов ранних подъемов для Ани была свободная ванная. Выбирай любую кабинку. Прелесть! Девушка быстро почистила зубы, завязала длинные волосы в тугой хвост и вернулась в комнату, чтобы бросить пижаму и взять наушники. Минли даже не пошевелилась.
Аня выскочила из Хоторн Хаус на Исингтон парк роуд, чтобы добежать до моста Миллениум. Аня жила в Лондоне уже вторую неделю и ей очень нравился этот беговой маршрут. Она любила фильмы о Гарри Поттере и завтрак с видом на мост, который так эпично разрушает Тот-Кого-Нельзя-Называть, давал какой-то странный заряд бодрости.
На набережной девушка перешла на шаг, немного потянулась и залетела в кофейню с видом на Темзу.
– О, моя русская сестра! – заорал Рауль при виде Ани.
– Доброе утро, мой кубинский брат! – засмеялась та.
Ей нравилась кофейня Casa de Todo, хотя там и делали отвратительные сэндвичи.
– Уже готовлю для тебя капучино, душа всей мировой стабильности!
Рауль Мартинес был шумным и энергичным. К тридцати двум годам он успел пожить и в Штатах, и в Аргентине, во Франции и Испании. Сейчас добрался до Лондона, где сама судьба подарила ему кофейню. Рауль называл ее Casa de Todo, что в переводе с испанского означало «Дом для всех». Рауль и в самом деле в каждом госте видел своего родственника.
– Не такая уж я и предсказуемая! – воскликнула Аня, опершись о стойку.
– Неужели? – вновь разразился хохотом Рауль. – Ты ее слышала, бабуля?
За спиной Ани раздался кашляющий смех. Бабуля Джорджи сидела на своем обычном месте и вытягивала карты. У нее была ужасно потрепанная колода Таро.
– Аня, ты в Лондоне ровно двенадцать дней. И каждый день ты здесь. В одно и то же время, – Рауль говорил с испанским акцентом, от которого бы мог легко избавиться, но намерения подобного не имел.
– Мне просто нравится твой кофе! – возмутилась Аня.
– Нет, ты просто самое стабильное явление в нашем изменчивом мире. – Рауль подмигнул, отдавая ей чашку и сендвич.
– Тебя скоро ждет сильный мужчина! – вновь закашлялась бабуля Джорджи, потряхивая картой. – Император!
– Ага, – хмыкнула Аня. – Профессор по праву в сфере печати!
Она хотела сказать что-то еще, но зазвонил телефон.
– Не отвечай, – посоветовала бабуля, вновь погружаясь в расклады.
– Она права, – кивнул Рауль.
– Уверена, что это Максимка.
– Именно, – покачал головой бариста.
– Вы злые, а я пойду на террасу.
Аня вышла на улицу, поставила тарелки на стол и наконец взяла трубку.
– От тебя ответ ждать, конечно! – вечно недовольный, но такой родной голос.
– Прости, забрала заказ и руки были заняты.
С экрана не нее смотрел небритый и замученный самим фактом необходимости жить Максимка. Максимка – любовь всей ее жизни, тусклая надежда на счастливую семейственность и верный друг.
– Ага, так и знал, что ты в кофейне. Неужели во всем Лондоне нет иного места? А я тебе сразу говорил, Аня, можно уехать хоть на другой конец Земли, покинуть Солнечную систему, ты не изменишься!
Вообще, Максимка много чего Ане говорил, например, что они ничего не добьются, что они никому не нужны. На последнее Аня ему резонно возразила: «Ты нужен мне, а я тебе и это уже значит, что мы кому-то да нужны».
